Узнай меня
Шрифт:
– Оставьте нас с сестрой наедине. Мы скучали друг за другом двадцать два года и хотим обо всем поговорить. – обратилась к нам Полина, сосредоточив все внимание на Нате.
Не сговариваясь, встали резко и быстро покинули девушек, при этом облегченно вздохнули. Мы там были сейчас явно лишними.
Взяли по стаканчику кофе, и вышли на улицу.
– О чем ты говорил тогда по телефону, я не понял? Что-то вроде еще не получилось и вот-вот произойдет, – вспомнил загадочные слова друга.
– Да это я так пошутил просто, – заметно пошел на попятную
– Хочешь съехать с темы? – подначил его.
– Дело в том что, я кажется сглупил однажды, – решился на откровенность друг, – Сам не знаю, о чем думал, когда поставил Нате ультиматум по поводу секса. И теперь как монах живу.
– Спасибо тебе друг! Большое человеческое спасибо! – в конце еле выговорил, сдерживая смех.
– Мне-то за что? – удивился Олег.
– Вот только благодаря тебе, я понял, что не один такой кретин живу на свете.
Олегу от этой информации смешно не стало. Надулся даже.
– Да, шучу я. У тебя, кстати научился. А насчет ультиматума, так давай, исправляй. Нату и так уже не узнать, такая мягкая и женственная становится. Слушай, а они не поменялись опять случайно? Поля иногда ведет себя, точно как дикарка.
– Теперь твой черед приручать, я уже через это прошел, – важно заявил великий укротитель.
Посмотрел на часы, скоро Поле принимать лекарство и двух часов на первый раз им хватит. Ведь у сестер еще вся жизнь впереди, теперь уж точно разлучиться не смогут.
Приблизившись к отделению, представил свое солнце и поделился с Олегом:
– Поленька, наверное, вся в слезах, она такая впечатлительная девочка.
– Не переживай, Ната ее успокоит, – согласился со мной Олег, что эмоционально Ната сильнее сестры.
Войдя в палату, застали картину с точностью наоборот. Ната всхлипывала, вытирая слезы салфеткой, а Поля прижимала к себе сестру и успокаивала.
Услышал только обрывок ее фразы: «Теперь мы никогда не расстанемся, сестричка».
Заметив нас, сестры попрощались, и Олег осторожно вывел Нату, продолжая вытирать ее лицо.
Полина с открытой улыбкой помахала им в след. Как только за ними закрылась дверь, она тут же упала лицом в подушку и разрыдалась. Присел рядом и стал гладить, пытаясь успокоить.
– Убери от меня свои руки и держись на расстоянии, – не поворачиваясь, произнесла ранящие слова, заставившие ощутить острую внутреннюю боль.
Сдерживая то, что мужчины, по-моему, мнению не могут показывать, выскочил курить, борясь с желанием напиться.
Глава 25
Приехал домой и пошвырял вещи в разные стороны. Раздражение зашкаливало и все бесило. Как это понимать:
– Сегодня не встретимся, я с подругой договорилась на вечер.
– Я вам что помешаю? – спросил ее в непонимании. Вернее даже не хотел ничего знать и понимать, потому что желал увидеть свою малышку. А тут такой облом.
– Прости, но увидимся завтра, – услышал равнодушный
Что ж не сегодня, так завтра она будет полностью моей. Сроки ожидания прошли, и на днях я понял о своей ошибке. Во время поцелуя пару дней назад, Натку затрясло и возбуждение читалось на ее личике. Перешел к активным ласкам и обнаружил, какая она влажная и готовая для меня. Все бы хорошо, но мы в тот момент находились в парке и зажимались под широким дубом.
Возникла мысль, утащить ее в кусты, но вторая остановила меня. Это же наш первый раз и тем более ее навязчивые ожидания необходимости процесса только для мужчин. Вывел несколько раз на откровенность, и еле сдержался, чтоб не рассмеяться от заявок, из серии фригидная, женщина должна быть терпеливая в сексе и что это вообще не главное для нее. А ну да, как же, обманывай себя, недолго осталось…
В дверь позвонили, на экране показался курьер. Никого не вызывал и ничего не заказывал. Все же открыл выяснить, вдруг ошиблись квартирой.
Возле курьера стояла большая коробка перевязанная красным бантом. Точно перепутали. У меня День рождения через полгода, хотя таким образом обычно меня никто не поздравляет.
– По какому адресу доставка? – поинтересовался у доставщика.
Зашелестев своими бумажками, он показал на мой адрес и протянул ручку для отметки о получении.
Поблагодарил и поднял коробку. Не чего себе! Такая тяжелая. Затащил кое-как в квартиру, сразу же принялся развязывать бант и отклеивать сверху скотч. Одно из предположений – ящик коньяка от поставщиков или руководства. Могли же меня наградить Ден с Яриком за хорошую службу? Но она не звенела, закралась логическая мысль, так могли ведь и упаковать хорошо.
Дернул за какие-то еще веревочки и коридор оглушил звук то ли барабана, то ли ритма в стиле бразильского карнавала. Открыл рот от изумления происходящего и пригнулся. Коробка-то зашевелилась!!! Под музыку выпрыгнула из нее, извиваясь, будто змея Карина в блестящем золотом бикини. В такт ритма затрясла бедрами и, призывно глядя на меня, облизала по кругу губки.
Дар речи обрел не сразу, пришлось вначале хорошенько прокашляться.
– Кара что это? Ты – больная???
– Дааа, я больна тобооой, милый мооой, – запела гнусавым голосом, пародируя известную певицу.
– Зачем ты припёрлась?
– К тебе, Олежек, зачем же еще! Я люблю тебя, понимаешь, очень-очень люблю, – и полезла обниматься, повиснув на шее.
Решительно убрал ее руки, и заметил золотистый след на своих ладонях. Ёлки, да она же еще вся обмазалась каким-то жирным блеском с золотистым напылением. Рубашке, похоже, конец, она ведь потерлась об нее.
– Как для тупых напоминаю в десятый раз – у меня есть девушка.
– Если это та брюнетка побывавшая в группе поддержки, а после воровства сбежавшая, так ты не горячись так. Прошлое от нее никогда не уйдет. Всегда будешь тысячным и бояться, что она вернется на панель, когда с тобой наскучит.