Узник Марса (сборник)
Шрифт:
Он повернулся, отдал приказ на своем языке капитану гвардии у нас за спиной.
— Этих трех — в одну камеру на сотом этаже, с другим американцем, и если через неделю они по-прежнему будут упрямы, мы будем иметь дело со всеми четырьмя.
Сразу же наши охранники толчками погнали нас обратно к двери, через которую мы вошли, и потом через другую дверь, в короткий, широкий холл, и через него — к клетям огромного лифта. Нас затолкали в одну из них, под дулами термопистолетов, и затем взвыли моторы, загудели в кожухах винты импеллеров, и лифт помчался вверх, на сотый этаж башни. Из лифта мы попали в короткий коридор, который пересекал башню по диаметру —
По сторонам этого коридора с обеих сторон угрюмо блестели бронедвери тюремных камер. Возле одной из них мы остановились. Здесь один из наших охранников достал из кармана маленький инструмент, напоминающий электрическую зажигалку, из которого в незаметную скважину возле двери ударил тонкий луч. Дверь немедленно распахнулась, ее электронный замок узнал уникальную частоту виброключа. Такие вибрационные замки давно заменили старые, неуклюжие, и были гораздо надежнее, будучи настроены на уникальную для каждого частоту излучения. Наши охранники втолкнули нас внутрь, угрожая пистолетами, и дверь, щелкнув, закрылась позади нас.
Мы очутились в небольшой камере, металлической, около десяти футов в длину и пяти в ширину, с двухъярусными нарами вдоль стен. Камера была снабжена одним узким оконцем без решетки, сквозь которое с высоты огромной башни открывался вид на панораму летающего мегаполиса. Когда наши глаза привыкли к полумраку камеры, мы заметили фигуру человека, стоявшего у окна. Он несколько мгновений смотрел на нас, а затем порывисто кинулся навстречу.
— Брант! — воскликнул он, разглядев наши лица в сумраке. — Брант, и ваши спутники были на кораблях, которые напали на город, но теперь вы в плену!
Но теперь, мои собственные глаза, привыкнув к сумраку, узнали человека, который принялся пожимать нам руки.
— Коннелл! — в изумлении воскликнул я. — Вы пленник! Нам сказали про какого-то американца. Но я думал, вы мертвы!
— Мертвым я мог бы быть и здесь — сказал Коннелл, вдруг помрачнев. — За четыре недели, что я пробыл здесь, Брант, — недели до начала этой войны. И теперь, когда началась эта война, я один могу спасти нашу Американскую Федерацию от уничтожения, а здесь через несколько дней меня ожидает смерть.
Я смотрел на него, удивляясь. Коннелл был капитаном крейсера сил Американской Федерации на протяжении нескольких лет и был моим другом. Год назад он таинственно исчез с действительной службы, никто не знал, куда он подевался, но за несколько недель до этой войны наш главнокомандующий сообщил нам в ответ на наши запросы, что Коннелл был направлен со специальной миссией, но, поскольку он не сообщал о себе несколько недель, то, несомненно, погиб. Встреча с ним здесь, в самом сердце Берлина, в одной тюремной камере, поразила меня, и тем более с его первых слов мы поняли, что он угодил в эту камеру еще до войны. Но теперь, жестом указав нам места на койках, Коннелл стал выпытывать у нас подробности о войне. Его глаза светились, когда мы описывали ему битву за Атлантику и рейд на Берлин, при том что наш вчерашний налет он сам видел из окна.
— Я видел, как флот Европейской Федерации вылетел на запад — сказал он, — и знал что он вернулся побитым и дезорганизованным, знал, что Америка выстояла. Но я не ожидал нападения на Берлин сегодня и был поражен, как и все в городе, когда вы разнесли бомбами оба арсенала. Большой удар, Брант, — большой и успешный удар по всей Европейской Федерации, но
Он остановился, Маклин, Хиллиард и я замерли молча, ожидая в ужасе продолжения рассказа Коннелла. Через окно доносился шум мегаполиса, но мы не обращали на него никакого внимания. Но вот Коннелл продолжил…
Никто не знал, когда я покинул действительную службу, — что я был отправлен на секретную миссию по приказу главкома. Это было год назад. Уже тогда было очевидно, что Европейская и Азиатская Федерации готовились напасть на нас, и уже ходили слухи о некоем чудовищном супероружии. Сотни агентов направлялись в европейские и азиатские воздушные города, чтобы попытаться узнать характер этого нового оружия, и я был одним из тех, кого отправили в Берлин, так как я знал европейский язык весьма хорошо. Меня внедрили на флот Европейской Федерации, в попытке выяснить, что это за великий новый план составили наши враги и каким неведомым оружием они обладают. И так, под чужим именем, год назад я приехал в Берлин.
Восемь месяцев заняло внедрение в ряды офицеров европейского флота, восемь месяцев, которые я был занят, главным образом, созданием моей новой фальшивой личности гражданина Европы. Наконец, я был зачислен во флот мотористом. Конечно, как капитану нашего флота, мне прекрасно были знакомы все типы двигателей, и я не имел никаких трудностей в стремительном карьерном росте, продвигаясь вверх по служебной лестнице от младшего механика до второго офицера. Потом, наконец, мне выпала возможность, которой я так долго ждал, постепенно теряя надежду. Мне было приказано прибыть с докладом в генеральный штаб, а там десяток высших офицеров устроили мне экзамен по разным типам пропеллеров и импеллеров. Им казалось, что я имел необычные способности и знания для простого унтер-офицера, ибо, как они сообщили мне, я оказался пригодным и был выбран для участия в Секретном Проекте. Меня отправили в один из секретных отсеков диска-основы города.
Я напал на след, который искал, и вскоре обнаружил огромный отсек в основании города, куда разрешалось входить только высшим офицерам и сотрудникам Проекта. Это были отсеки, в которых были размещены гигантские импеллеры, винты в кожухах, которые перемещают город в горизонтальной плоскости. Каждый воздушный город в мире имеет, как вы знаете, гигантские двигатели, которые перемещают его. Но, как вы знаете, мощности самых могучих двигателей хватает лишь для того, чтобы город полз в небесах со скоростью, достойной улитки. Это затруднительное положение, которое не может быть изменено, ибо, добавив больше двигателей, мы увеличиваем массу города, и можно начинать сначала.
Но теперь, как я понял, когда я впервые вступил в глубины этих отсеков, офицеры Европейской Федерации и изобретатели сумели решить эту проблему! Они разработали способ, который позволил им гонять их гигантские города почти со скоростью крейсера! Они сделали это путем разработки совершенно новой формы кожуха импеллера, способной оказывать бесконечно большее тяговое воздействие на воздух, и самих винтов, вращающихся на гораздо более высокой скорости. Таким образом, огромные города можно разгонять до скорости сотни миль в час, нуждаясь только в стабильности их вертикальной тяги, чтобы удерживать миллионы тонн массы в воздухе.