Узники камня
Шрифт:
Тем временем судья наклонился, сорвал длинную ветку, мгновенно ободрал с нее листья и сунул заостренный конец в окровавленную рану последнего трупа на краю водопада.
Офалус медленно повернулся к нему.
— Атхари! — крикнул Десмос.— Выходи на бой! Ну, давай же, ублюдок!
Он метнул обагренную кровью ветку, как копье. Ветка вонзилась в глиняное тело чудовища и мгновенно была втянута внутрь.
— У меня есть еще! — крикнул Десмос.— Слышишь, глиняный урод, есть еще!
Он метнул второе копье, тоже смоченное кровью, потом — третье. Офалус заглатывал их и постепенно
— О, Десмос! — вырвался крик у Сони.
Один из лучников, испугавшись за вельможу, поспешил выпустить стрелу. Она взмыла в воздух, тлевший наконечник разгорелся в полную силу, и стрела вонзилась в Офалуса. Но чудовище втянуло стрелу в себя, как ни в чем не бывало. Огонь не причинил ему ни малейшего вреда.
Десмос попытался встать, выбраться на берег, но скользкие камни не позволяли подняться на ноги. Он ухватился за мертвеца, и труп соскользнул в воду, еще больше мешая аргосцу. Он отчаянно забарахтался, поднимая тучи брызг.
Офалус двинулся к нему.
Омерзительная вонь от глиняной твари захлестнула вельможу, ему стало трудно дышать. А колосс был уже совсем близко, тянул к человеку свои жадные руки…
— Огонь! — что есть мочи заорал Десмос.— Огонь! Жгите его!
В воздух взвились полчища стрел. Они ударялись в Офалуса с резким звуком, большинство немедленно всасывались в тело глиняного истукана, но некоторые чудом продолжали гореть. Торопливо, но с опаской, аргосцы принялись обливать колосса маслом. Горючая жидкость вспыхнула, окутав чудовище огненным покрывалом. Тот встряхнулся, точно огромный пес, разбрызгивая капли горящего масла повсюду: на сухие ветки, валежник, мох… И вскоре в небо взметнулись языки пламени, деревья занялись огнем, черный дым, пахнущий кровью и тленом, затянул все вокруг. Офалус воздел руки к небесам и зашатался, с трудом удерживаясь на коротких массивных ногах.
Раздался ужасающий треск: это высыхала и лопалась глиняная корка, покрывавшая тело истукана. Осколки посыпались на землю.
Подбежав к Десмосу, Соня принялась вытаскивать его на берег, но ноги соскальзывали с мокрых камней и несколько раз девушка едва не рухнула в озеро. Аргосец, отчаянно закашлявшийся в клубах вонючего черного дыма, не мог найти в себе сил, чтобы вылезти из воды. А огонь, охвативший кустарник на побережье, подступал все ближе, грозя отрезать людям путь к отступлению.
— Отпусти меня! — крикнул Десмос.— Соня, отпусти! Я смогу доплыть! Не губи себя!
— Держись, Десмос! Держись за меня! У тебя вся одежда промокла, она утянет тебя на дно. Сам ты не выберешься!
— Еще, еще масла! — кричал тем временем Хубартис. Его люди бросились в лес, где оставались меха с маслом. Но языки пламени уже проникли и в чащу, пожар бушевал повсюду. Казалось, враждебная магия разносит огонь, ведь сам бы он не мог распространиться так быстро. Хубартис начал опасаться, что скоро сгорит весь лес.
— Все! Довольно!
Лобор с двумя воинами поспешил на помощь Соне. Прикрывая
— Не двигайтесь! — крикнул Лобор Соне с Десмосом, швыряя им веревку.— Во имя Митры, хватайтесь и держитесь что есть силы!
— Я стараюсь! — Воительнице стоило огромных трудов удерживать руку утопающего. А тому никак не удавалось подтянуться, чтобы схватиться за свою спасительницу. Сила течения в этом месте была слишком велика, и Десмоса неудержимо утягивало прочь.
Хватка девушки на миг ослабла. Аргосец начал тонуть.
— Спасайтесь! — выкрикнул он.— Забудьте обо мне и бегите прочь!
— Я вытащу тебя, Десмос, я не допущу, чтобы ты погиб!
Лобор подскочил к Соне и обмотал веревку вокруг ее пояса.
— Давай за ним! — рявкнул он.— Живее! Я удержу тебя.
Не раздумывая ни мгновения, девушка ринулась в воду. Несколько мощных гребков — и вот она уже настигла захлебывающегося вельможу. Тот с отчаянием утопающего ухватился за протянутую руку. Но теперь Соня не могла плыть. Течение уносило их все дальше, под грохочущую лавину низвергающегося водопада. Что же ты медлишь, Лобор?!
Но тут веревка туго натянулась.
— Тяните! — крикнул Лобор своим воинам,— Сильнее тяните! Давайте, живее, вытаскивайте их!
Веревка терлась о скалу. Соня почувствовала, как ее несет к берегу, как камни впиваются ей в тело, царапают кожу.
— Десмос! Держись крепче!
Их вытянули, медленно, с большим трудом, но все же вытащили из воды. Соня рухнула на плоский камень рядом с Десмосом. Все тело ныло, в горле першило от дыма, глаза слезились. И все же она заставила себя подняться и подошла к Лобору, пристально наблюдавшему за охваченным пламенем Офалусом.
— Огонь не гаснет? — спросила она Лобора.
— Увы, гаснет понемногу, а истукан еще жив.
Чудовище мерно взмахивало руками — казалось, оно проделывает магические пассы. Пламя, охватившее его, угасло, когда кончилось масло, зато в лесу пожар разгорался все сильнее.
— Так скоро весь остров сгорит,— заметил Десмос.
— Зато этой глиняной твари хоть бы что! — Соня сплюнула. Но отступать перед противником, сколь бы могущественным и неуязвимым тот ни казался, было не в ее привычках. Она посмотрела на веревку, которой обвязывал ее Лобор, сняла ее с пояса и задумчиво покрутила в руках.— Пошли со мной! — крикнула она аргосцам.— Надо покончить с этим ублюдком!
Неожиданно подал голос Хубартис:
— А какой в этом смысл? Пусть себе остается на Ос-Льерро! Кому он тут повредит, этот глиняный болван?!
Но рыжеволосая воительница упрямо тряхнула головой.
— Нет, сотник, ты ничего не понял! Шемит для того и сотворил этого истукана, чтобы не оставаться на Ос-Льерро. У него не было иного способа вытащить отсюда своего демона-покровителя, кроме как поместить его в тело, неуязвимое для наложенного на него заклятья. Если мы не остановим его, он найдет возможность перебраться на материк. А там демон вырвется на свободу… И, клянусь, даже пикты покажутся сущими детьми перед этой кровожадной тварью. Тогда нам будет с ним не справиться. Это наш единственный шанс!