Узоры на твоей коже

Natali_art

— Тебе не плевать? — холодный взгляд и сжатые скулы. Он умел смотреть так, словно посылал всех к чёрту. Именно так было и сейчас. — Что, Пэнси жалуется на меня, что я стал уделять ей меньше внимания?

— Так ты заговорил теперь со мной? — Блейз нахмурился. Темнокожего парня было сложно вывести из себя, но сейчас он был на грани. — Ты то плюёшься желчью к этой Грейнджер, то теперь срываешься с места в карьер ради неё?

Драко демонстративно фыркнул и ещё больше выпрямился, подняв подбородок.

— И давно ты записался в праведники, Блейз? — он медленно наклонился, дыша ему в лицо. — Почитай свои

лекции Нотту. Я не обязан перед тобой отчитываться где, с кем и когда, — он дёрнулся, чтобы ускользнуть из ниши, но мулат схватил его за мантию, придвигая к себе.

— Может мне написать Нарциссе о твоих успехах в школе? Давно ты ей писал правду? Тебя же выпнут только дай им повод, Салазар бы тебя побрал! — он тряхнул его, сжимая мантию в кулаках, от чего Драко лишь скривился.

— Ты не посмеешь написать моей матери, — он наклонился над его ухом, проговаривая каждое слово по отдельности.

— Твои напускные угрозы на меня не распространяются, — Блейз отшатнулся и сложил руки на груди. — Почему Грейнджер, Драко?

Блондин пригладил полы мантии одним движением руки и снова устремил свой взгляд на Блейза.

— Может быть потому, что её душевные шрамы приносят боль не меньше моих? — он выплюнул эти слова и отошёл ещё на шаг дальше, чтобы тот снова не попытался остановить его. Забини лишь покачал головой, приходя в себя после услышанного. — Делай что посчитаешь нужным, — ещё один шаг назад, — можешь писать Нарциссе, да что угодно! — парировал Драко, вновь став непробиваемым. Ему было так легко прятаться за эту маску.

— Не волнуйся, папочка, я вернусь до отбоя, — он не упустил момент съязвить другу, когда тот было приоткрыл рот.

Блондин накинул капюшон и поспешно скрылся в тенях коридора оставляя Блейза одного.

— Чёрт! — тихо выругался тот и вернулся в гостиную за мантией.

***

Запах корицы в комнате практически испарился, и Гермиона взмахом палочки наколдовала немного лаванды и бергамота. В воздухе мгновенно рассеялся благоухающий аромат, приятно пробирающийся в лёгкие и поднимающий настроение. Она коснулась пальцами ног деревянного пола, который был частично затёрт от времени и владельцев этой комнаты до неё. Но он не переставал быть таким же теплым, внося в скромный интерьер уют и благородство.

Она любила вот так вот сидеть по утрам на кровати, свесить ноги, едва высунувшись из-под балдахина. Грейнджер улыбнулась, тряхнула волосами, перебрасывая их все за спину и лениво потянулась.

Стоя в ванной она забрала волосы в пучок, убирая все непослушные кудряшки под заколку, которая вернулась к ней от Малфоя. Лёгкий повседневный макияж и вот она уже выглядела свежее чем вчера. Они так больше и не пересекались с Джинни. Гермиона проигнорировала обед и отпросившись с вечерней лекции, уединилась с чашкой ароматного какао в библиотеке. Ей было безумно стыдно за своё поведение и теперь оно действительно оставляло вопросы, но уже не только внутри неё самой. Теперь ими мог задаться даже сам Малфой.

В какой момент она упустила всю ситуацию из-под контроля? Когда получила то письмо или когда выпила и наговорила чёрти что этому блондину?

Сейчас она как раз собиралась в кабинет Макгонагалл. Её поступок на Прорицаниях был возмутительным. Что нашло на неё в тот момент? Злость, страх, безысходность?

Она была готова поклясться, что предсказание Драко задело её намного больше, чем своё собственное. Что за него ей захотелось самолично кинуться в ту бездну, на которую указали его руны. Они оба могли не верить в предсказания, ненавидеть их всем сердцем, но во что тогда стоит вообще верить в этом мире, который подкидывал им сюрпризы на каждом шагу?

Она отрицала тень и вот пожалуйста. Загадка в виде Софии свалилась ей на голову. Родственница по крови? Гермиона мотнула головой, от чего несколько прядок всё-таки выбились из причёски. Она не хотела верить в теорию того, что эта женщина была связана с ней кровными узами, да ещё и ведьминскими. Даже если и так, что сдерживало её от поисков Гермионы раньше? А родители? Знали и скрывали? Тысячи вопросов, которые появлялись в её голове каждую минуту, заполняли все мысли, не давая сосредоточиться. И да, скрывать Малфоя в них теперь не было смысла. Джинни слишком быстро разгадала её секрет, который она хотела спрятать и никому не показывать. И предстоящий разговор всё только подтвердит.

Девушка уже оделась и стояла в свежей форме перед зеркалом в комнате, в которое так не любила смотреться раньше. Но сейчас она видела там уже не забитую войной девочку, которая бежала с палочкой впереди всех, а молодую девушку, которая выглядела очень привлекательно в этой хорошо скроенной школьной блузке и она ничем не уступала по белизне рубашке Малфоя. Она хмыкнула и медленно повертелась. Юбка сидела на ней идеально, приоткрывая аккуратные колени и Гермиона впервые заметила, что ее фигура стала совсем другой, более женственной. А может она раньше вообще ничего не замечала кроме надвигающейся бури с Воландемортом и спасения Гарри? Мягко улыбнулась, прислонила пальцы к губам и провела ими по коже щеки. Глаза наполнились едва уловимой грустью. Ей важно было не только любить себя самой в отражении, ей было важно отражаться в тех глазах, которые любили бы ее.

***

Дверь кабинета Макгонагалл была слегка приоткрыта. Гермиона переминалась рядом и теребила свои волосы не решаясь войти. Староста докатилась до оскорбления предмета прямо на занятии. Это звучало дико и она до сих пор не осознала свой поступок. Но хотя бы попытается всё исправить.

Она постаралась войти как можно тише, но Минерва её сразу же заметила и отложила книгу, которую читала на край стола.

— Здравствуй, Гермиона. Присаживайся, — без единой эмоции она поправила очки и выпрямилась на стуле. — Трелони мне всё рассказала, но она очень переживала за твоё душевное состояние и просила оставить всё как есть. И если ты захочешь сменить её предмет в этом году на любой другой, она не будет против.

Гермиона вжалась в стул, на котором сидела. Да она даже на первом курсе не была такой — быть вызванной к директору для неё означало полный крах её образа примерной ученицы.

— Да, я подумаю над тем, какой предмет мне выбрать, профессор. Только пожалуйста, Трелони ни при чём! Она прекрасный преподаватель, я так люблю её занятия…

— Я знаю, — твёрдый тон, который исходил от Минервы, ещё больше давил на Грейнджер. — Сейчас ты являешься старостой школы, Гермиона. Не давай другим повода усомниться в твоей кандидатуре. Иначе я буду вынуждена…