Узоры на твоей коже
Шрифт:
Макгонагалл, узнав о кончине своей подруги молодости, и услышав напрямую всю их историю с Грэшером, была какое-то время удручена, но мистер Брюс с удовольствием пригласил ее посетить их Академию, дабы воочию узреть плоды их многолетних совместных с Софией трудов.
Всё встало на круги своя.
Давно были подарены рождественские подарки, которые они планировали вручить друг другу. Драко был особенно рад самотрансфигурирующейся мантии, которая могла не только утепляться лишь по определению температуры на
Подарок для Гермионы же был самым роскошным, не только по своему значению, но и по грандиозным масштабам. Она получила в свое распоряжение всю библиотеку Малфой мэнора, а в придачу все те редкие издания книг, на которые она указала в именитом книжном в Косом переулке. А еще доступ к закрытым секциям нескольких магических библиотек Британии. Теперь Гермиона могла буквально купаться в книгах. Драко еще раз убедился в том, что тягу к знаниям у этой волшебницы никогда не отнять.
Родителям Гермионы новость о первенце сообщили сразу после выписки, и, как и стоило ожидать, ее отец, освоив азы магии и приноровившись к волшебной палочке, купленной по настоянию Гермионы вместе с ней, первым делом опробовал эти навыки в кулинарии. С помощью нехитрых заклинаний он испек несколько наборов кексов с глазурью и угостил их, как только они с Драко смогли вырваться в Лондон в свободный выходной, пропустив посиделки с друзьями в Хогсмиде.
За столом они обсудили и то, что свой медовый месяц они первым делом проведут в тихом домике на озере, который являлся частью наследства от дедушки Драко. Гермиона настояла на этом путешествии, и Драко был не в силах отказать ей.
Сразу же после выздоровления Драко помирился с отцом, и они вместе восстановили его место на гобелене Блэков, а Нарцисса долго прижимала Гермиону к груди и просила прощения за всё произошедшее, и за то, что ей пришлось вытерпеть от рук ее, уже покойной, сестры.
Наравне с супругой, Люциус тоже поговорил с Гермионой. Его слова о прошлом звучали с глубоким сожалением и раскаянием, и она простила его, не смея держать на своем сердце груз обиды на этих людей, которые были родителями самого лучшего для нее мужчины в мире.
Люциус, хоть и с серьезным надменным лицом делал вид, что его не интересует роль дедушки, всё чаще и чаще стал спрашивать о самочувствии Гермионы и уточнять, когда же уже можно будет узнать пол малыша. Они и сами осмелились на это буквально неделю назад.
У них родится сын.
Малфой-старший был несметно рад и горд тем, что у Драко родится наследник. Он немедленно, по настоянию Нарциссы, передал Гермионе фамильный фолиант по созвездиям, чтобы она выбрала имя — любое, какое ей только понравится.
И она выбрала — Алиот{?}[Алиот — является одной из звезд астеризма Большой Ковш и
Именно этим именем они решили назвать будущего наследника рода Малфоев. Нарцисса с восторгом приняла их решение. Для нее выбор имени согласно традициям всегда был особо значимым событием.
Ну а Джинни визжала и прыгала до потолка рядом с Гарри, едва новость о беременности Гермионы коснулась ее ушей. Платье, заказанное на Рождество, было отложено на Выпускной бал, и, хотя Джинни много раз упрашивала ее заказать другое, Гермиона непреклонно стояла на своем. Она лишь позволила подруге наложить на него заклинание, позволявшее посадить его на любую фигуру, чтобы скрыть округлившийся животик под струящейся тканью. И оно превзошло все ожидания.
Ближе к выпуску состоялся финальный матч по квиддичу в уходящем учебном году. Он сошелся на ничьей, но победу единогласно отдали Слизерину. Поттер абсолютно не был против такого расклада. Они с Драко по-дружески обменялись рукопожатием и Гарри, конечно же, еще раз поздравил их с прибавлением в семье.
***
Драко не отрывал взгляда от Гермионы весь выпускной вечер. Их танец стал ключевым моментом на балу. И они наслаждались тем, что находятся в окружении такого внимания.
Их это больше совершенно не заботило.
Драко вел ее, деликатно держа расстояние между их телами и наслаждаясь новым статусом — будущим отцовством, о котором он так мечтал. Стать лучшим примером для своего ребенка было его наивысшей целью.
Выпускной вечер неумолимо подходил к концу.
Закончив свой виртуозный танец, они отправились гулять по замку, собирая воспоминания, пытаясь таким образом запечатлеть их в своем сердце, поместив в него только самые ценные и яркие из них.
И вот они вновь стояли на балкончике Астрономической башни. Драко за плечи прижимал Гермиону спиной к своей груди, пока она с упоением вглядывалась в ночное небо, полное россыпи звезд. Их было настолько много, что хотелось любоваться ими вечно, глядя на каждую, пока они излучали свой свет.
Вдыхая запах ночи, они наслаждались единением душ. Они ощущали, как их сердца бились в унисон, и как их кожа покрывалась мурашками от прохлады июньского ветерка с севера Британии.
Коснувшись ее предплечья, Драко зачарованно выводил узоры по шраму, некогда уродливому, по ее мнению.
Теперь она приняла его.
Каждый новый завиток, что Драко рисовал своими длинными пальцами, отзывался в ней любовью. То, что так мечтал испытать каждый в этом мире.
Их шрамы были вовсе не безобразны. Они стали тем, что породнило их — непрерывными узорами на коже, что струились, переплетались и были неотъемлемой частью их самих.
Их шрамы.
Их прошлое.
И ничего из этого у них не отнять.