Узоры судьбы
Шрифт:
В больнице, куда ее доставили на вертолете, вызванном шерифом по рации, она потребовала, чтобы ей отдали ее ребенка. Врачи вначале отнеслись к ее просьбе как к бреду обезумевшей от горя матери. Но она пригрозила, что подаст на них в суд, что не даст им житья, если они не выполнят ее требование:
— Он был живой, он был человек! — кричала несчастная женщина. Ее звучный голос, казалось, был слышен во всех уголках маленькой провинциальной больницы. — Я чувствовала, как он шевелится… Я прокляну вас…
В морге, в одном
По щекам Эйбел потоком струились слезы. Она не замечала их.
— Ты всегда был нежен и добр со мной, Джейк, — сказала она вслух. — Ты и после смерти сумел позаботиться обо мне: какая роскошь иметь возможность общаться с тобой. Я уверена, что ты слышишь меня…
Вдруг ее ушей достиг тяжкий вздох. Мурашки покрыли кожу. Она вскочила на ноги.
— Кто здесь? — крикнула Эйбел, замирая от охватившего ее детского страха.
Но вокруг было тихо. Наверное, показалось, подумала она, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть. Однако ночи в их горах были темные.
— Спокойной ночи, Джейк! Спокойной ночи, маленький… — тихо сказала она и направилась к дому.
Но нет, Эйбел не почудилось… Всего в нескольких шагах от нее, прячась за широким стволом грецкого ореха, стоял Стив Десмонд. Вот уже месяц почти каждый вечер он приходит сюда. И всякий раз видит одну и ту же картину: согбенная женская фигура с горестно поникшей головой застыла на краешке могильной плиты точно изваяние.
Сегодня он чуть не выдал свое присутствие, не в силах сдержать переполнявшие его чувства. Хорошо еще, что она не обнаружила его.
Стив неторопливыми шагами приближался к своему дому. Он хорошо организовал работы. Фирма не подвела. В самый короткий срок был возведен второй этаж. Две боковые пристройки увеличили площадь дома. В сущности, это были застекленные веранды. Одна являлась продолжением гостиной, другая — кухни, которая одновременно будет служить столовой. Между ними просторный холл.
Из гостиной наверх, в спальни, вела удобная широкая лестница.
— Целых шесть, — удивилась Сандра, — зачем столько?
— Ты считаешь, что многовато будет, — озабоченно почесал затылок Стив. Он уже привык с этой въедливой девочкой держать ухо востро. — Ну, считай: для нас троих, для тети Молли, возможно, приедет твоя мама. Ну, еще для гостей…
— И для Эйбел, — вставил Тетти, который до сих пор вспоминал об ужине в доме Веджвортов.
— Устами младенца глаголит истина, — ехидно заметила Сандра.
— А почему она больше нас не приглашает? — спросил Тетти, и его голубые глаза подернулись мечтательной пеленой. — У нее было
— Ну у нас еще куча дел, Тетти. Нам некогда ходить в гости. До настоящих холодов нужно закончить внутреннюю отделку. На следующей неделе я повезу вас в город, и вы выберете обои для своих комнат. — Стив точно заискивал перед этой парочкой.
— Они поссорились, — объяснила брату настоящее положение дел неумолимая Сандра.
— Марш вниз и не смейте показываться мне на глаза, — рявкнул на детей Стив.
Он никак не мог выбрать подходящий стиль общения с племянниками. То он с ними едва не сюсюкал, то рявкал, отдавая себе отчет в том, что как первый, так и второй методы абсолютно не годятся.
Но что делать? Ему некогда с ними по-настоящему заниматься. Он остановился и осмотрел фасад. Красавец, с гордостью отметил он. Пожалуй, лучший в округе. Как бы тетю Молли, которую обещают выписать из больницы к Рождеству, не хватил удар при виде этого великолепия. Она ведь ничего подобного не ожидает от недотепы Стива.
Стив присел на ступеньки и раскурил очередную сигару. Спать не хотелось, хотя он и устал за день. Перед его мысленным взором предстала Эйбел такой, какой она была в тот вечер, когда он поцеловал ее. Его бросило в жар. Впрочем, случалось такое с ним довольно часто, потому что ее образ, чем бы Стив ни занимался, буквально преследовал его.
Он поднялся, глубоко вздохнул и сказал:
— Она будет твоей женой, матерью твоих детей… — И, помолчав, добавил: — Ну и дурак же ты, сэр. Как это говорил Андрей, у них есть такая пословица. Кажется, дурак богатеет мечтами.
Своего русского друга Стив называл русским именем, не переделывая на английский манер, что означало высшую степень уважения. Андрей того стоил. Однако пора, уже поздно, завтра предстоит повозиться с бойлером. Только бы голова не разболелась. Он внезапно почувствовал, что иголки опять впиваются в виски. Не сдавайся, Десмонд, приказал он себе.
На следующее утро Эйбел встала до рассвета. Сначала она поработала в сушильном сарае, а потом несколько часов возилась на кухне.
День выдался странно тихим. Казалось, что природа затаилась в ожидании чего-то очень важного в ее жизни. Ночью выпадет снег, подумала Эйбел. Когда тыквенные пироги и ореховое печенье были готовы, Эйбел отправилась за покупками: ей нужно выбрать подарки для свекра, Сандры, Тетти. В канун Дня всех святых все получат подарки. И она выполнит обещание, данное мисс Тимонс.
Вернувшись, она заглянула во флигель. Старик дремал в кресле, поставив ноги на деревянную скамейку. Во сне старый чудак был похож на доброго, бородатого эльфа. И вдруг Эйбел сама мысль о том, чтобы покинуть его, показалась дикой. Она не сможет. Разбудив Батла, она попросила у него пару тыкв.