Узы крови
Шрифт:
– Теперь у тебя есть вариант жилья ко дню совершеннолетия, – ляпнул Рон.
Гермиона закатила глаза. Какой же Уизли бестактный балбес!
– Мог бы и промолчать! – прошипела она ему на ухо.
– А что я такого сказал? – осведомился Рон, не потрудившись понизить голос.
– Ничего умного! – огрызнулась Гермиона и заспешила вниз по лестнице.
В холле ей пришлось остановиться, чтобы подождать остальных. Консьержка подозрительно покосилась на нее и вновь уткнулась в телевизор – на пятом канале шли новости.
– Банда хулиганов напала на дом среди ночи, –
«Банда хулиганов? – подумала Гермиона. – Не удивлюсь, если на самом деле это были Пожиратели». В последнее время прихвостни Волдеморта нередко нападали на маглов, а магловские репортеры, которым Отдел по сохранению секретности предоставлял липовые данные, всегда говорили о хулиганах и несчастных случаях.
На экране телевизора неожиданно появился дом родителей Гермионы и сердце ухнуло куда-то вниз. Не может быть…
– Хулиганы ворвались в дом около полуночи. Чета Грейнджер уже спала…
В глазах у Гермионы потемнело…
========== 2. Не может быть! ==========
– Такой кошмар.
– Бедняжка, у нее ведь совсем никого не осталось.
– Совсем никого?
– Ну да. Джейн и Том ведь оба были сиротами. Ни бабушек, ни дедушек.
– Ужа-А-ас.
– А вы им кем приходились? Я вас раньше не видела.
– Школьный учитель, – отвечает Люпин.
Тонкс вносит на кухню стопку грязных тарелок, лишь чудом не споткнувшись на пороге. Ей очень не к лицу черный цвет – будто прекрасную лесную нимфу нарядили в балахон Пожирателя смерти. Ненависть вскипает где-то внутри. Кажется, это единственное, что осталось. Как же хочется, чтобы все эти подонки сдохли!
Гермиона сжимает кулаки и закрывает глаза. Какого черта все эти люди собрались здесь?! Приперлись посплетничать, посмотреть на чужое горе. Пусть они все немедленно убираются!
Фотография родителей стоит перед ней на столе. Жаль, что она так и не сфотографировала их на волшебный фотоаппарат, чтобы изображение двигалось. Гермиона наклоняется, крепко прижимаясь губами к фотографии. Слезы сами льются из глаз.
Когда она открывает глаза – уже вечер. Кто-то несет ее на руках. Запах свежескошенной травы. Наверно, это Люпин. Сильные руки кладут ее на кровать, накрывают одеялом. Мягкая ладонь скользнула по волосам. На миг Гермионе кажется, что это папа… С такой болью невозможно жить.
***
Оказывается, мир состоит из ничем несвязанных друг с другом фрагментов. Вот лицо Джинни склоняется над ней, солнце красиво играет на рыжих волосах… Затем Гермиона надевает туфлю с помощью ложечки. Нет сил отвести взгляд от лакированной поверхности туфелек. Так хочется, чтобы мир съежился до размеров этих туфлей и кусочка паркета, охваченного зрением. И больше чтобы ничего не существовало. Особенно самой Гермионы…
…За окном мелькают деревья. Они что, едут куда-то? Гермиона оглядывается. Машина ее родителей. Джинни сжимает ее ладонь, глядя перед собой. На переднем сидении сидит Гарри – это его лохматый затылок, Люпин ведет машину. Тонкс… наверно, для охраны…
…Гермиона подписывает бумаги не глядя. Нет сил читать. Она
***
Когда они вернулись домой – директор воспользовался аппарацией – Гермиона сразу же плюхнулась на кушетку. Чувствовала она себя паршиво, и, кажется, дело было не только в смерти родителей.
– Вам необходим присмотр волшебников, мисс Грейнджер, – сказал Дамблдор. – Ранение, полученное вами в Отделе Тайн, еще дает о себе знать.
– Я прямо как ветеран войны, – вяло ответила Гермиона, но директор ее не услышал.
– Нужно придумать что-нибудь с вашим опекунством, – озабоченно пробормотал он.
– Зачем? – удивилась Гермиона. – Мне остался год до совершеннолетия, и его я проведу в Хогвартсе.
– О, мисс Грейнджер, у магов не принято оставлять детей без присмотра, – усмехнулся директор. – По крайней мере, без формального, – он искоса взглянул на Гермиону. – Думаю, вам стоит пожить у моих друзей некоторое время – они за вами присмотрят. Кстати, что там, по-вашему? – Дамблдор указал на желтый конверт, о котором Гермиона уже позабыла.
Она уставилась на эту неожиданную часть наследства.
– Не знаю, – пожала плечами она. – Мои родители были простыми стоматологами. Думаю, ничего серьезного.
– Откроете? – предложил Дамблдор. – Вдруг ваши родители посоветовали, к кому вы можете обратиться, если понадобится опекун.
– Вряд ли, – тряхнула непослушной гривой Гермиона, но все же вскрыла конверт.
Оттуда показался бледно-зеленый лист бумаги. Гермиона вытянула его, и ей показалось, будто серебряный ангел в правом верхнем углу встряхнул крылышками. Она уставилась на неподвижное изображение. «Нет, это невозможно, – мысленно одернула она себя. – Мои родители маглы». Мимоходом отметив, что бумага оформлена в цветах Слизерина, Гермиона прочла тесненную надпись «Больница Святого Павла. Литтлфейри. Шотландия». Ангел в уголке еще раз встряхнул крыльями, теперь Гермиона точно заметила. Она недоуменно моргнула. Магический документ? У ее родителей? Откуда?
– Литтлфейри, – прощебетал Дамблдор. – Что за чудное названье. Знавал я одно семейство, у которого там был очаровательный коттедж.
Гермиона села на кушетке прямо – усталости как не бывало. Тут явно какая-то ошибка! Она со все большим недоумением прочла далее: «Свидетельство о рождении», ниже стояло ее имя, пустая строка там, где должна быть ее фамилия, и приметка «illegitimi thori».
– Профессор, простите, а как переводится «illegitimi thori»? – спросила Гермиона.
– «Рожденный вне брака», – безмятежно ответил Дамблдор, поглаживая бороду. – А что написано ниже?