Узы страсти
Шрифт:
– Мне нужно домой, – говорит таким голоском, будто овца блеет.
– А тебя там что, кто-то ждет? – задаю так интересующий меня вопрос.
– Да, ждет! – она бледнеет.
Куда еще сильнее-то? Но это видно, в коридоре включен свет, и я стою достаточно близко, чтобы видеть, как венка у нее на виске выделяется сильнее.
– А кто? Или это секрет?
«Зачем тебе это надо?», –
– Мама, – п@здит и не краснеет.
Я поворачиваюсь к ней спиной. Беру телефон, а у самого челюсть сжалась так, что захрустели зубы. Брехливая сука.
Набираю номер такси, называю адрес. Через через секунду приходит смс, что машина назначена.
– Ща приедет машина. Жди, – не поворачиваясь, иду на кухню. Не хочу смотреть больше на нее.
Все-таки придется отцу сказать, что не получится у меня с его секретаршей найти общий язык.
Звонок на городской телефон. Я перекрестился, что он стоит на кухне. Поднимаю трубку.
– Квартира четыреста пятнадцать, – грубый мужской голос.
– Да.
– Приехало такси, пропускаю.
– Спасибо.
Выхожу в коридор. Алина собрала цветы, положила на комод и стоит возле двери, жмется.
– Цветы забери. Это тебе.
Она берет их.
– Извини, Костик, я не хотела…
Так и хочется сказать ей: «Чего, п@здеть ты не хотела?»
– …чтобы у нас так все вышло…
У «нас»? Да нет никаких «нас»-то. Хотелось посмеяться ей в лицо. А собственно, что я так завелся-то?
Смс. Водитель ожидает.
– Да ладно, забей. Все нормуль, и это, я поговорю с отцом, чтобы тебя перевели в другой отдел, если тебе неудобно со мной будет работать, – жестоко, понимаю, что сейчас жестчу, но не могу с собой ничего поделать.
Она поднимает на меня глаза, полные изумления.
– Нет.
Что, я не понял?
– Не звони Илье… Мне до конца практики осталось несколько месяцев. Я к тебе не буду заходить в кабинет. Буду все по телефону рассказывать, – в глазах слезы.
Меня передернуло. И смотрит не в глаза. Куда-то в район подбородка.
– Да ладно, успокойся. Нет, значит нет, – бля, почему соглашаюсь? Но не могу смотреть на женские
– Спасибо.
Дверь за ней захлопывается. Я вздрагиваю, будто от пощечины. Внутри пустота. Лицо горит. Чувствую себя засранцем. Захожу в ванну, чтобы умыться. Засовываю голову под ледяную струю. Беру полотенце и понимаю по запаху, что это Алинино. Вдыхаю полной грудью. Сука. В голове проносятся картинки. Ее приоткрытые губы и «Мне не больно» и «Эдик» – это разноситься жаром по моим венам. Почему-то так хочется стереть это слово с ее языка. Да пошла она. Дура. Пусть сама с этим живет. Это не я изменил, а она.
Выхожу из душа. Ревность? Да ну нахрен.
***
Я вышла из подъезда, не помня себя. Слезы давили в груди. Сердце готово было разорваться.
«За что он так со мной?»
«Потому что ты повела себя как шлюха», – мой внутренний реалист меня просто добивал. И правда, как шлюха. Но как по-другому?
Разве можно устоять перед парнем, которому во сне отдавалась уже не первый раз, который в твоем сердце поселился еще год назад, и фотками которого забит телефон? А тут он появляется в реале и смотрит на тебя не как на девку, которая не подходит ему по социальному статусу, да и вообще не подходит, а на ту, которую желают, которую хотят. Еще эти цветы… Хотела от обиды выкинуть их в урну, но потом пожалела. Они же не виноваты, что их даритель – придурок.
Такси меня довезло до дома, я полезла за кошельком, расплачиваться, но, увидев зеркало заднего вида осуждающий взгляд, замерла.
– Поездка оплачена, – сказал водитель, а глаза его будто продолжили мой внутренний монолог: «Шлюха».
Я задохнулось от слез, которые не хотела ему показывать. Выскочила из машины. Спальный район и старые пятиэтажки, освещаемые уличными фонарями, вызвали-таки мои слезы наружу. Я расплакалась. Повернулась в сторону детской площадки и пошла на лавку. Слезы текли холодными ручейками по лицу. Не так я хотела, чтобы было в первый раз, ох, не так. Еще хотел позвонить Илье… У меня защемило сердце.
Конец ознакомительного фрагмента.