Узы тьмы
Шрифт:
Вместо этого он потянулся к глубинам своей силы, будто делая самый большой вдох, на какой только способен. Дрожащими пальцами Люсьен начертил меж грудей Ианты одну из запретных рун. Знак засветился алым, и ее тело дернулось. Люсьен приложил сияющий золотом палец к своему сердцу, преображая их узы, которые на самом деле зародились очень давно.
Магия засверкала вокруг. Связь Ианты и Люка стала не просто цельной, но еще и вдвое сильнее. Каждый лучик энергии сковывал их вместе, словно паутина.
Люсьен уже сомневался, что выдержит. Его
Он ощутил мысленный призыв, и в их связь вплелась еще одна нить, незнакомая, но родная. Луиза. Она словно почувствовала, что мама в беде, и сумела дотянуться до них, даже не сознавая до конца своих сил.
Ианта с Люсьеном резко вернулись в действительность.
Ианта открыла сияющие золотом глаза, из сухого горла вырвался тихий вскрик. Люсьен взял ее на руки, и уткнулся лицом в шею, шепча:
— Умоляю…
Она заплакала. Люсьен отчаянно прижал Ианту к груди. Хвала Богу. Он посмотрел на небо, едва дыша под градом эмоций.
Комнату встряхнуло.
***
Перепачканный в пыли Дрейк с беспокойством схватил Люка за рукав.
— Надо отсюда убираться, дом сейчас рухнет.
Верховный прижимал к себе Элинор Росс. Ему все же пришлось сделать выбор.
Он нес на руках возлюбленную, а по пятам за ним, спотыкаясь, брели его сын и названная дочь.
Дрейку пришлось бросить Моргану и сына, о котором он только узнал.
«Я вернусь. Вернусь и спасу его», — пообещал себе Верховный.
Его сердце кровоточило, но он вытащил Люка, Ианту и Элли до того, как дом рухнул. Половина здания превратилась в руины. Та самая, где томилась Элинор. Дрейк обернулся, понимая, что уже слишком поздно спасать последнего сына.
«Ты его подвел. Подвел».
Как и предсказывала леди Ретберн.
Остальные союзники собрались вокруг. Решительная и властная леди Эберхард и Бишоп, единственный близкий сын с черными глазами сикария. Дрейк оглянулся на дом.
— Это к лучшему, — заверил его Бишоп.
Как всегда они поняли друг друга. Никому не дано управлять подобной силой. Тот, кто способен лишь на экспрессию, слишком опасен и способен спалить весь Лондон.
Но Дрейк горевал не как Верховный, а как мужчина, сознающий риски, и отец, который помнил предсказание своей возлюбленной:
«Три сына, три жертвы.
Когда ты впервые их увидишь, наступит начало конца.
Ты станешь причиной их смерти. Ты уложишь их в могилы.
И весь Лондон сгорит, если предначертанного не произойдет».
— Я пытался это изменить. Пытался, — едва слышно шепнул он.
— Знаю, — ответил Бишоп,
Глава 31
За несколько минут до обрушения…
— Себастьян! — позвала Клео, осторожно шагнув в какой-то коридор. Мисс Мартин ринулась вперед на чей-то крик, бросила ее, и Клео теперь спотыкалась на обломках.
«Сюда, иди сюда», — подсказывала ей интуиция.
Где-то неподалеку слышались голоса. Здание задрожало, но Клео тянуло дальше.
Кто-то поблизости закашлялся.
— Черт побери! Что ты здесь делаешь? — резко спросил Себастьян.
С облегчением Клео поспешила на звук.
— Т-тебе б-больно? — спросила она, сознавая глупость вопроса.
— Клео. — Он сжал ее запястье, а потом потянул в сторону, привалившись к стене. Голос звучал хрипло и прерывисто. — Тебе надо выбираться. Крыша скоро… рухнет. Весь дом… падет.
— Знаю, — ответила она, потому что предвидела подобный исход. Ее больше беспокоило его состояние и другое видение. — Ты истекаешь кровью. Где рана?
Он заколебался, но она уже рыскала под одеждой, пытаясь найти источник его скорой смерти. Необходимо это предотвратить. Обязательно!
— Пожалуйста, убирайся отсюда!
— Только с тобой, — возразила Клео. Ближайшая стена рухнула вместе с частью крыши. Клео закричала и сжала руку Себастьяна, когда что-то острое оцарапало ей щеку.
— Клео. — В этом слове была бездна эмоций. Себастьян оперся на стену. Его ноги подогнулись, а вместе с ним упала и Клео. — Все кончено. На нее упал потолок.
— На кого?
— На Моргану. С ней покончено. Мне все-таки… удалось.
— Если не поторопимся, то составим ей компанию! — Будто в подтверждение ее слов, что-то тяжелое рухнуло совсем рядом. Клео ахнула.
— Не думаю… что смогу… — Себастьян сунул ей что-то в руки. Сломанный кинжал. Клинок оказался проще и тяжелее, чем ожидала Клео. И чего все с ним так носились? — Возьми его… с собой. Я его уничтожил, но… лучше расплавить.
— Нет! — Клео схватила мужа за лацканы пиджака, а когда Себастьян осел, опустилась перед ним на колени. Кинжал упал на платье. — Нет, я не позволю! — Повязку смочили горючие слезы. — Нет!
Себастьян сильнее сжал ее запястья.
— Ты ведь это предвидела… не так ли?
Здание содрогнулось. Клео зажмурилась и прижалась лбом к груди мужа.
— Клео, это бесполезно. — Себастьян терпеливо разъяснял ей ситуацию, будто ребенку. — Она ударила меня тем самым кинжалом. Такое не залечишь…
Клео оторвала край юбки и прижала ткань к горячей кровоточащей ране у него на боку. Она не могла перестать плакать, но упрямо старалась его спасти. Какие бы варианты развития событий Клео ни представляла, все равно видела себя рыдающей над бездыханным телом мужа.