Узы
Шрифт:
– Тео! – голос звучит строго, но не пугающе.
Из соседней комнаты доносится «ах да». Мальчик вновь вбегает на кухню.
– Спасибо! Спасибо, Салли, она просто супер!
– Пожалуйста, – я улыбаюсь, когда Тео убегает.
Переведя глаза на Чарльза, сталкиваюсь с недоумением.
– В чем дело?
– Как ты узнала? Он собирает модели авто.
Я поднимаю ладони на уровне лица и смеюсь.
– Такой информации точно нет в базе данных. Ты сказал, что он хочет быть копом, и я подумала, что машинка будет в самый раз. – Чтобы его развеселить, добавляю, – Нет, сначала я хотела подарить бронежилет или
Он смеется, и я победоносно улыбаюсь. Обхожу большой стол, чтобы подойти к Чарльзу.
– Что ты готовишь?
– Нет! Стой! Еще рано. Я чуть запоздал. Еще десять минут, хорошо?
– Может, я могу помочь?
– И что это тогда будет за сюрприз?
– А это сюрприз?
– Да. Поэтому иди пока поболтай с Тео. Или можешь посмотреть, как я живу.
– У меня нет ордера. – Мы снова смеемся. – Прости, привычка. Мой друг уже привык к этим специфическим шуткам.
– Друг? Кто он?
– Я как-нибудь расскажу тебе о нем.
– Мне стоит ревновать? – спрашивает он, закинув ломтик огурца в рот.
Думаю, вопрос шутлив лишь наполовину. Он смотрит мне в глаза и пытается найти в них ответ. Я хитро улыбаюсь и, кокетливо пожав плечами, выхожу из кухни.
Взглядом окидываю гостиную. Здесь уже почти полностью накрыт стол. Комната очень уютная, красиво обставлена. Где-то на задворках памяти шевелится попытка вспомнить название этого стиля. Светлые оттенки, много света и пространства, четкие линии, придающие элегантность, натуральные ткани, грамотно расставленные акценты, отлично подобранная и зонированная мебель. Ничего лишнего, никаких неуместных элементов декора и аксессуаров. Я ведь знаю, что это…
На стеллаже замечаю рамки с фотографиями и подхожу ближе. С улыбкой разглядываю совместные фото Чарльза и Тео. Они выглядят счастливыми. На одном фото Чарльз стоит рядом с пожилыми мужчиной и женщиной. Наверное, родители. На другом – с мужчиной чуть моложе и женщиной примерно его возраста. Готова поклясться, что этот мужчина – его брат. Они очень похожи, только Чарльз выглядит мужественнее, а у второго черты лица более заостренные. Мое внимание привлекает большая фотография. На ней сына Чарльза обнимает красивая молодая женщина, лет тридцати, не больше. У нее длинные светлые волосы, огромные серые глаза, роскошная улыбка уверенной в себе успешной женщины. Нет сомнений, что это – мать Тео, он просто ее копия. Рядом стоит небольшое фото, на котором все трое вместе. Чарльз, заметно худее, чем сейчас, держит на левой руке еще крошку Тео, а правой обнимает за талию блондинку. Внезапно я чувствую легкий укол ревности и усмехаюсь сама себе.
– Это моя бывшая жена. Мать Тео.
Вздрагиваю. Засмотревшись на фото, я совсем не слышала, как Чарльз подошел.
– Да, я так и поняла. Он очень похож на нее.
– И не только внешне. Многие манеры от нее. И черты характера тоже проскакивают.
Замечаю, что он говорит о ней каким-то бесцветным голосом. Без восторга, без нежности или остаточного тепла. Но и без негатива или агрессии. Он просто констатирует.
– Она очень красивая. Как ее зовут?
– Стелла.
– Вы давно развелись?
– Где-то с год назад.
– По чьей инициативе?
– Это было обоюдное решение.
– Прости, что спрашиваю. Я очень любопытная. Ты можешь занести
Он, наконец, улыбается.
– Оно у меня есть, не сомневайся.
– Хотелось бы взглянуть.
Он качает головой.
– Не раньше, чем я увижу то, что ты ведешь на меня. – Мы снова смеемся. После недолгой паузы он добавляет, – Моя жена хороший человек. Мы в неплохих отношениях, просто как муж и жена друг другу не подходим. Мы родители Тео, но не супруги.
Что-то в его интонации заставляет меня напрячься. Словно он оправдывается.
– Почему ты мне это говоришь?
– Не хочу, чтобы тебя смущало то, что я разведен, что у меня ребенок и фото бывшей жены.
– Меня это не смущает. Люди разводятся, в этом нет ничего плохого. Твой сын просто прелесть, и ты, как я думаю, отличный отец. А фото… Я подумала, они для Тео. Почему это должно меня смущать?
– Мало ли.
– Потому что это смущает других девушек?
Чарльз засовывает руки в карманы, оставив снаружи лишь большие пальцы, и смотрит себе под ноги.
– Знаешь, Салли. С того момента, как я развелся, ты первая девушка, которую я позвал на свидание. И тем более, ты первая, кого я пригласил к себе домой и познакомил с сыном.
После этих слов он уходит на кухню. Я чувствую себя стервой и готова провалиться сквозь землю.
– Извини, – шепчу ему в след, но он, конечно, этого не слышит.
За ужином Чарльз ведет себя как ни в чем не бывало. Мы много смеемся, Тео задает сотню вопросов о моей работе, а я охотно отвечаю. Я люблю свою работу и люблю болтать о ней.
Ужин просто великолепен. Хозяин дома приготовил мясо, и оно божественно. Когда я это озвучиваю, Чарльз улыбается с плохо скрываемым смущением. Мы постоянно сталкиваемся взглядами, и, когда это происходит, подолгу смотрим друг на друга. Не знаю, как он, но у меня действительно не хватает силы воли, чтобы оторваться от него. Я пока не знаю, с чем это связано – с таким схожим цветом наших странных глаз, или с тем, что скрывается за взглядом Чарльза. Мне хочется знать, что у него внутри – в голове и на сердце. Патрик прав. Такого я не испытывала очень давно. Ни один мужчина после гибели Сэма не действовал на меня вот так. Это и манит, и пугает одновременно. Гораздо проще быть Снежной Королевой и отпугивать временных парней своим холодом, чем таять под одним лишь взглядом Чарльза. Давно забытые ощущения заставляют мое сердце биться чаще. Это как наркотик, и довольно сильный. Один раз попробовав, я вряд ли смогу остановиться. Лучше разобраться с самой собой здесь, на берегу, понять для себя – готова ли я к этому? Хочу ли этого?
После ужина Чарльз укладывает Тео спать, а я помогаю ему убрать посуду, после чего мы с бутылкой вина и бокалами возвращаемся в гостиную.
– Хочешь, я покажу тебе еще фото? Если тебе интересно.
– Хочу. Обожаю фотографии.
Он достает толстый альбом, и мы садимся на диван. Очень близко друг к другу, так близко, что касаемся друг друга бедрами. Чарльз показывает мне свою семью. Я не ошиблась, на тех фото в рамках действительно его родители и младший брат.
– Маму зовут Шейлин, а отца Джозеф. Мама всю жизнь проработала журналистом в Чикаго, сейчас ведет новостной отдел на местном канале, решает, что и когда показать. А отец – профессор в университете. Преподает литературу.