Шрифт:
Кто битым жизнью был, тот большего добьется, Пуд соли съевший выше ценит мед. Кто слезы лил, тот искренней смеется, Кто умирал, тот знает, что живет.
Ты родился оригиналом. Не умри копией.
Вымысел должен быть правдоподобен, но для правды это вовсе не обязательно.
Мудрым
Мир, чтобы пугать и настораживать. А сила духа, чтобы сохранять покой. Просто устроено.
Шихабеддин Салахатдинович Хакимов
< image l:href="#"/>От автора
Мне очень хотелось начать эту свою книгу вот с чего.
Недавно группа французских и бразильских палеонтологов установила, что 35 миллионов лет назад обезьяны ашанинкацебусы, небольшие, с современных мартышек ростом, пожиратели фруктов и насекомых, пересекали Атлантический океан! Случайно ли, намеренно ли обезьянки оказывались на нерукотворных плотах из сломанных древесных стволов и сучьев, и морские течения относили их от Африки к Южной Америке… Вероятно, огромное количество ашанинкацебусов погибло в пути, будучи смыто волнами, заклевано чайками и проглочено акулами, но какая-то часть достигла другого материка и поселилась на нем.
Этот научный факт и еще один, касающийся космического телескопа Webb, сфотографировавшего область формирования молодых звезд у Ро Змееносца, в 390 световых годах от Земли, занимают в данный момент мое внимание больше всего остального.
(Из области искусства меня сейчас интересует сольно перезаписанный Роджером Уотерсом культовый флойдовский альбом 1973 года The Dark Side of the Moon; ну это так, к слову.)
Но я начну свою книгу иначе.
Потому что она – о том, как жизненные обстоятельства могут отвлекать любопытствующего человека от многих интересных, хоть и отвлеченных, размышлений о, например, первых обезьянах на первом плоту и о молодых звездах, которые на самом деле давным-давно уже сформировались и даже постарели, а может, и погасли вовсе, просто свет от них дошел до нас через невообразимые пространства только сейчас… Потому что книга – о стараниях найти своеобразный баланс между нестареющей душой, парящей высоко в небе, и немолодыми отечными ногами, ступающими по грешной земле; между питанием ума и насыщением желудка; между безрассудством и осмотрительностью… и при этом не только элементарно уцелеть, но и не утратить интереса к жизни и здорового любопытства, и сохранить при этом не только спокойствие, но и чувство юмора… Потому что книга содержит в себе ряд светлых воспоминаний из темного прошлого, воспоминаний, поддерживающих на плаву и побуждающих грести руками и ногами…
Во всяком случае, мне хочется, чтобы книга была именно такой.
И
Ну вот, друзья мои, и сложилась своеобразная трилогия из моих книг: «Звездная ящерка», «С днем рождения, Белый свет!» и вот этой, которую вы, надеюсь, держите сейчас в руках; название ей – «В Багдаде все спокойно».
Первая книга носила подзаголовок: «Истории, рассказанные недобитым оптимистом»; вторая – «Истории, рассказанные неисправимым романтиком». Подзаголовок третьей – «Истории, рассказанные немолодым сангвиником». И если по поводу оптимиста и романтика всем все понятно, то сангвиник – слово специфическое, термин, значение которого известно далеко не каждому.
Тут я вам помогу. Дам небольшую справочку.
«Сангвиник – личность, характеризующаяся высокой психической активностью, энергичностью, работоспособностью, быстротой и живостью движений, разнообразием и богатством мимики, быстрым темпом речи. Сангвиник стремится к частой смене впечатлений, легко и быстро отзывается на окружающие события, общителен.
Синонимы к слову «сангвиник» – жизнелюб, весельчак, оптимист, бодряк, здоровяк».
Так вот, сангвиник – это я. Тютелька в тютельку определение.
На тот случай, если вы не читали предыдущих книг и, значит, незнакомы со мной, представлюсь более детально.
Звать меня Александр Хакимов, я перешагнул 60-летний рубеж (немолод!), живу и работаю в Баку, столице Азербайджана. Имея тезку и однофамильца, Александра Хакимова, писателя, гуру, проповедника вайшнавизма, прибавляю к своим имени-фамилии слово «Бакинец» во избежание путаницы.
Хоть я и биолог по основной специальности, но более известен как журналист и писатель.
Это далеко не единственный курьез в моей жизни.
Знавал я годы лучшие, знавал и худшие. В худшие приходилось питаться одним сухим хлебом, запивая его голым кипятком вместо чая, а после захода солнца собирать и сдавать бутылки, алюминий и целлофан, пробираясь меж интересных, но опасных ночных обитателей мегаполиса. Доводилось и вовсе голодать. Когда пришли года получше, я активно занялся журналистикой и писательством. Где-то посередке мне довелось потрудиться почтальоном, грузчиком, служителем в зоопарке, санитаром в госпитале, служить в армии, ходить в рейсы по Каспийскому морю на научно-исследовательском судне, ездить в командировки по Советскому Союзу и постсоветскому пространству, работать Дедом Морозом и «чучелом» для служебных собак, играть на басе в разных рок-командах Баку, учиться сценарному мастерству у европейских спецов, сниматься в кино, учительствовать в школе, да много чего еще.
Однажды я оказался на волосок от смерти, да так, что недруги, мстительно трепеща, поторопились с некрологом. Но, как говорится, поспешишь – людей насмешишь… Довелось много и тяжело работать пропитания ради. Довелось пережить вещи и вовсе ужасные, о которых я не хочу тут распространяться, чтобы не портить вам настроение и аппетит – но, поверьте, это и вправду было ужасно. Порой я чувствовал себя даже не уличной собакой, а консервной банкой, которую злые мальчишки привязали к ее хвосту. Перенести все это и не «поехать кукушкой» смог бы только сангвиник. Вот я и выдержал, стараясь никогда не терять присутствия духа и чувства юмора. Черной неблагодарностью было бы не упомянуть о добрых людях, поддержавших меня, и совсем уж свинством было бы не уточнить, что мой дух укрепляла вера в Бога.