Шрифт:
Александр Омильянович
В Беловежской пуще
Перевод с польского В.В.Анисимова
"ВОЛЧЬЕ ЛОГОВО"
Лампы дневного света мягко освещали узкий длинный зал. Здесь, в "Волчьем логове" под Кентшином, 19 июля 1941 года должно было состояться совещание ставки Гитлера, Стены в зало были голые, и лишь на одной из них висела карта, испещренная разноцветными линиями и условными знаками. Это была карта расположения войск на Восточном фронте. Посреди зала стоял огромный стол, заваленный штабными картами. Вокруг стола и возле висевшей на стене
Фельдмаршал Вильгельм Кейтель то и дело поглядывал на часы. Время приближалось к одиннадцати.
Наконец тяжелые массивные двери открылись, и в коридоре послышались шаги.
– Смирно!
– скомандовал Кейтель. Офицеры застыли в фашистском приветствии.
– Мой фюрер, штаб готов к совещанию. Хайль Гитлер! доложил он, подобострастно глядя Гитлеру в глаза.
Фюрер замер в театральной позе. Шедшие позади него Геринг, Геббельс и Гиммлер тоже остановились. Затем Гитлер сел и кивком головы пригласил всех занять места,
– Можно начинать, мой фюрер?
– спросил Кейтель.
– Да-да, - нервно буркнул Гитлер, листая лежавшие перед ним бумага.
Кейтель, подойдя к висевшей на стене карте, начал докладывать:
– Наши доблестные войска заняли Смоленск и Рославль и, отбросив противника на восток, север и юг, с упорными боями продолжают наступать на Москву...
– Мурманский фронт?
– прервал его Гитлер,
– Мой фюрер, начиная с пятнадцатого июля наступление наших и финских войск здесь остановлено. Идут ожесточенные бои. Мы приближаемся к Чудскому озеру. Войска перегруппировываются, подтягивают резервы.
– Юг?
– Взят Кишинев. Продолжается наступление на Киев, - ответил Кейтель.
Гитлер подошел к карте и, нервно грызя ногти, стал рассматривать обозначенный цветными карандашами выдвинутый вперед участок фронта, клином упиравшийся в Москву. Наконец, обернувшись к сидевшим в зале, сказал:
– Москва уже в наших руках! В соответствия с моей директивой номер тридцать три, которую вам сейчас зачитает фельдмаршал, приказываю перебросить танковые армии от Москвы. Генерал Гудериан со своими танками будет наступать на юг, а генерал Гот - на север, на Псков и Великие Луки. Понятно?
Первым взял слово генерал Йодль:
– Мой фюрер, одна пехота и артиллерия не сумеют прорвать оборону русских под Москвой. Русские - фанатики, и они будут отчаянно защищать свою столицу. Поэтому я предлагаю хотя бы одну танковую группу, например генерала Гудериана, оставить в битве за Москву.
– Чушь! Москва уже наша!
– истерически крикнул Гитлер.
– Геринг, сколько самолетов вы сможете бросить на Москву?
– В первом эшелоне - до трех тысяч: полторы тысячи бомбардировщиков и почти столько же истребителей. Если понадобится, то могу и больше.
– Достаточно! Выполняйте директиву номер тридцать три! категорическим тоном подытожил Гитлер.
– Слушаюсь, мой фюрер!
– кивнул Кейтель...
Спустя несколько часов совещание закончилось, и Гитлер предложил Герингу, Геббельсу, Гиммлеру и Кейтелю перейти в малый
– Господа!
– заявил Гитлер.
– Русская кампания подходит к концу. Это вопрос нескольких недель. Я пригласил вас сюда, чтобы назначить моих паместников в занятые нами восточные районы... Генрих...
– Да, мой фюрер!
– воскликнул Гиммлер и вытянул руки по швам.
– Ты и СС займетесь германизацией восточных земель. Директивы, надеюсь, знаешь...
Гиммлер кивнул головой.
– Розенберга я назначаю министром рейха по управлению завоеванными восточными территориями. Кубе в качестве гаулейтера возьмет власть в свои руки в Белоруссии, Ты, Кох, будешь назначен комиссаром Украины и возглавишь администрацию в округе Белосток. А когда наши войска вступят в Москву, станешь ее гаулейтером.
– Мой фюрер, у меня просьба, - обратился Геринг к Гитлеру.
– Слушаю.
– Я от души рад всем этим назначениям: лучших кандидатур не найти. Для себя же я хотел бы попросить...
– Говори!
– коротко бросил Гитлер, пристально глядя ему в глаза.
– В округе Белосток находится Беловежская пуща - самый большой и красивый лесной массив в Европе. Я бывал когда-то там на охоте с польским президентом.
– Хочешь Беловеж?
– нервно прервал его Гитлер.
– Сейчас все объясню, мой фюрер, Я хотел бы получить в мое распоряжение Беловежскую пущу и все прилегающие к ней леса.
– Зачем они тебе нужны?
– Мои ученые как раз работают над планом преобразования Беловежской пущи и округа Белосток. Разрешите показать на карте?
– Геринг подошел к висевшей на стене карте и начал объяснять: - Это - Беловежская пуща, а это - остатки Кнышиньской пущи. Дальше тянутся Августовские леса, а вот здесь - Пиская и Ромницкая пущи. Прошу взглянуть. Между этими пущами находятся районы с бедной почвой и отсталым сельским хозяйством. Предлагаю: все деревни от Беловежской пущи до Кнышиньской пущи и Августовских лесов уничтожить. Населением займется Гиммлер, а на освобожденной территории мы посадим лее. Таким образом, упомянутые пущи соединятся и в центре Европы возникнет уникальный огромный лесной комплекс. Это будет база для научных исследований и великолепное место для охоты. В этой связи хочу заметить, мой фюрер, что ученые по моему указанию уже разрабатывают такой план. Мне также известно, что Генрих, он показал на Гиммлера, - уже направил туда специальный полицейский батальон, чтобы очистить Беловежскую пущу от жителей,
Гитлер молча посмотрел на карту, на зеленые пятна лесных массивов, а затем сказал:
– Хорошо, бери ее себе.
– Мой фюрер!
– радостно воскликнул Геринг.
– У меня нет слов, чтобы выразить вам свою благодарность!
После совещания в узком кругу Кейтель пригласил Геринга в свой бункер. Там их ожидал адмирал Вильгельм Канарис, руководитель военной разведки - абвера.
– Герр рейхсмаршал, поздравляю вас с прекрасным подарком фюрера, проговорил Кейтель.
– Кстати, мне хотелось бы вам кое-что сообщить.