В Беловежской пуще
Шрифт:
С той стороны, где за поворотом скрылась машина с охраной, послышалась стрельба ручных пулеметов. Пули били вслепую по пуще, так как охрана была уверена, что на них напали партизаны.
Наиров помчался напрямик. Он еще долго слышал за собой крики погони и выстрелы. Постепенно все это отдалилось, стихло. Он углублялся все дальше и дальше в чащу...
Штангер, как тогда, когда вручил Фляйнерту рождественский "подарок", напряженно ждал сообщения с дороги. Он верил, что Петр Наиров не проиграет борьбы за жизнь. Штангер сидел
С момента отъезда Клаузера прошло полчаса. Внезапно распахнулись двери, и в них показался белый как полотно Завелли.
– Сбежал!.. Есть убитые! Клаузер идиот!
– выдавил он из себя.
Штангер и Хайден сорвались с мест.
– Герр майор, что случилось? Кто убежал? Кто убит?
– закричали они в один голос.
– Пилот! Пилот!
– крикнул Завелли и выбежал в коридор. Штангер и Хайден последовали за ним.
В коридоре уже было полно любопытных. В холле на первом этаже стоял начальник конвоя. Бледный, взволнованный, он, сбиваясь, докладывал Завелли о том, что случилоеь на шоссе, на седьмом километре от Беловежа.
Из казарм охраны доносилось завывание сирен, ревели запущенные моторы автомашин, лаяли собаки.
– Где Клаузер?! Расстреляю этого болвана! И тебя расстреляю! Завелли, грозя кулаками, бросился на начальника конвоя. Тот испуганно отскочил в сторону. Собравшиеся в холле офицеры не смели вымолвить ни слова, так как еще никогда не видели Завелли в таком состоянии.
– Герр майор, Клаузер ранен. Он сейчас будет тут. Я послал за ним машину. Клянусь, что охрана не виновата. Это герр капитан сам испортил все дело, - оправдывался начальник конвоя.
– Русский должен был убить и этого болвана! И теперь я его расстреляю! Но где этот бандит взял нож?!
Через несколько минут у подъезда дворца остановился вездеход, буксировавший разбитый "опель". Клаузер, без фуражки, в окровавленном мундире, с пистолетом в руке, как пьяный поднялся по ступенькам и, весь дрожа, предстал перед Завелли. Вид у него был более чем жалкий.
Завелли приближался к нему, как тигр к своей жертве. С минуту пристально смотрел на него, потом выхватил у него пистолет, с яростью сорвал капитанские погоны и ударил кулаком в лицо так, что тот едва устоял на ногах.
– Проклятая собака! Идиот! Болван! Ты...
– У Завелли перехватило дыхание, и он замолчал.
– Герр майор... Я офицер... Я ранен...
– Был! Выл офицером!
– закричал Завелли, вновь подскочив к Клаузеру.
Хайден расстегнул Клаузеру мундир. На левом плече виднелась длинная, но неопасная ножевая рана. Штангер с готовностью побежал к аптечке, а потом с большой осторожностью перевязал рану.
– Ушел?!
– рявкнул Фриватт, который только минуту назад узнал о случившемся.
– Погоня продолжается... Может, облава даст результат...
– тихо ответил совершенно подавленный Клаузер.
– "Облава"! "Облава"!
–
– Нет, поскольку, герр майор...
– Молчать! Обыскали перед отправкой?
– Нет, - побелевшими губами прошептал Клаузер. Штангер, глядя на Клаузера, который сейчас походил на пришибленного пса, знал, что судьба этого палача решена, что песенка его спета и власть его в разведцентре "Хорн" окончилась раз и навсегда. Штангер решил добить его окончательно.
– Герр майор, могу я кое-что доложить?
– обратился он к Завелли. Тот взглянул на Штангера и коротко бросил.
– Говори!
– Я обратил внимание капитана Клаузера на необходимость надеть бандиту наручники...
– Ты, собака!
– зарычал Клаузер.
– Я тебе не позволил говорить!
– резко оборвал его Завелли и спросил Штангера: - И что он тебе на это ответил?
– Чтобы молчал, так как это не мое дело, что он, мол, возил и не таких преступников...
– Слышишь, Клаузер?
– процедил сквозь зубы Завелли.
– Но...
– Молчать!
– Герр майор, капитан Клаузер может отрицать, но я это говорил. Герра капитана зачаровали показания этого чудовища. А что касается показаний...
В холл ввалился запыхавшийся капитан Денгель и доложил Завелли, что водитель умер, а унтер-офицер борется со смертью: опасная рана в области сердца.
– Слышал?!
– спросил Завелли, пронзая взглядом Клаузера.
– Ты виноват в их смерти! Ты и твоя идиотская наивность. Помни, что это приговор тебе... Что вы, Штангер, хотели сказать насчет показаний?
– Я обратил внимание капитана Клаузера, что нельзя так некритически подходить к показаниям большевистского летчика. Ведь он мот это все выдумать. Видно, раскусил следователя...
– Что тебе ответил Клаузер?
– Приказал молчать и не говорить об этом вам, чтобы не посеять сомнений относительно сенсационных результатов следствия.
– Ты сволочь!
– процедил Клаузер и хотел броситься на Штангера, но теперь Фриватт огрел капитана кулаком по лицу и приказал молчать. Завелли и Фриватт отдавали себе отчет в том, что они скомпрометировали себя, послав раньше времени показания Наирова своему начальству. Теперь они решили все свалить на Клаузера. А повод был...
– Почему, однако, ты не доложил мне об этом?
– спросил Завелли Штангера.
– Герр майору, Клаузер - ваш заместитель и мой начальник...
– Был! Был!
– закричал Завелли и обратился к Хайдену: - Займись им! Сплюнув под ноги Клаузеру, майор пошел по лестнице на второй этаж.
Хайден не без удовольствия обыскал карманы Клаузера и отвел его в камеру. По иронии судьбы Клаузера посадили в ту самую, камеру, откуда меньше часа назад вывели летчика Петра Наирова.
Вечером вернулась команда, участвовавшая в облаве. Наиров пропал без следа...