В безбрежности

Бальмонт Константин Дмитриевич

Нет, не могу я заснуть, и не ждать, и смириться, В сердце волненье растет и растет! Может ли ветер свободный кому покориться? Может ли звезд не блистать хоровод? Нет, мне не нужно покоя, не нужно забвенья, Если же счастья нам не дано, — В море отчаянья, в темную бездну мученья Брошусь на самое дно!

В ЧАС РАССВЕТА

Над ущельем осторожным, меж тревожных чутких скал, Перекличке

горных духов в час рассвета я внимал. Со скалы к скале срывался, точно зов, неясный звук. Освеженный, улыбался, пробуждался мир вокруг. Где-то серна пробежала, где-то коршун промелькнул, Оборвался тяжкий камень, между скал раздался гул. И гнездится, и клубится легкий пар, источник туч, Зацепляясь, проползает по уступам влажных круч. И за гранью отдаленной, — радость гор, долин, полей, — Открывает лик победный, все полней и все светлей, Ярко-красное Светило расцветающего дня, Как цветок садов гигантских, полный жизни и огня.

ВЕТЕР

Я жить не могу настоящим, Я люблю беспокойные сны, Под солнечным блеском палящим, И под влажным мерцаньем Луны. Я жить не хочу настоящим, Я внимаю намекам струны, Цветам и деревьям шумящим, И легендам приморской волны. Желаньем томясь несказанным, Я в неясном грядущем живу, Вздыхаю в рассвете туманном, И с вечернею тучкой плыву. И часто в восторге нежданном Поцелуем тревожу листву. Я в бегстве живу неустанном, В ненасытной тревоге живу.

ПРИЗРАКИ

Шелест листьев, шепот трав, Переплеск речной волны, Ропот ветра, гул дубрав, Ровный бледный блеск Луны. Словно в детстве предо мною, Над речною глубиною, Нимфы бледною гирляндой обнялись, переплелись. Брызнут пеной, разомкнутся, И опять плотней сожмутся, Опускаясь, поднимаясь, на волне и вверх и вниз. Шепчут темные дубравы, Шепчут травы про забавы Этих бледных, этих нежных обитательниц волны. К ним из дали неизвестной Опустился эльф чудесный, Как на нити золотистой, на прямом луче Луны. Выше истины земной, Обольстительнее зла, Эта жизнь в тиши ночной, Эта призрачная мгла.

ЗАРОЖДЕНИЕ РУЧЬЯ

На вершине скалы, где потоком лучей Солнце жжет горячей, где гнездятся орлы, Из туманов и мглы зародился ручей, Все звончей и звончей по уступам скалы Он волной ударял, и гранит повторял Мерный отзвук на звук, возникавший вокруг. Как

прозрачный кристалл, как сверкающий луч, Переменчивый ключ меж камней трепетал, На граните блистал, и красив, и певуч, Жаждой жизни могуч, он от счастья рыдал, И кричали орлы, на уступах скалы, У истоков ручья, в торжестве бытия.

ДУХ ВЕТРОВ

Дух ветров, Зефир игривый Прошумел среди листов, Прикоснулся шаловливый К нежным чашечкам цветов. И шепнул неуловимый, И волною шевельнул, К арфе звучной и незримой Дланью быстрою прильнул: И с беспечностью ребенка, Не заботясь ни о чем, Он играл легко и звонко В ясном воздухе ночном. И влюбленные наяды Показались из волны, И к нему кидали взгляды В свете гаснущей Луны. Нимфа с нимфою шепталась, О блаженстве говоря. А за Морем пробуждалась Розоперстая заря.

«Ветер перелетный обласкал меня…»

Ветер перелетный обласкал меня И шепнул печально: «Ночь сильнее дня». И закат померкнул. Тучи почернели. Дрогнули, смутились пасмурные ели. И над темным морем, где крутился вал, Ветер перелетный зыбью пробежал. Ночь царила в мире. А меж тем далеко, За морем зажглося огненное око. Новый распустился в небесах цветок, Светом возрожденных заблистал Восток. Ветер изменился, и пахнул мне в очи, И шепнул с усмешкой: «День сильнее ночи».

РУЧЕЙ

_{(С восточного)}

Что ты плачешь, печальный прозрачный ручей? Пусть ты скован цепями суровой зимы, Скоро вспыхнет весна, запоешь ты звончей, На заре, под покровом немой полутьмы. И свободный от мертвых бездушных оков, Ты блеснешь и плеснешь изумрудной волной, И на твой жизнерадостный сладостный зов Вольный отклик послышится в чаще лесной.  И, под шелест листка, ветерка поцелуй Заволнует твою белоснежную грудь, И застенчивым лилиям в зеркало струй На себя будет любо украдкой взглянуть. Вся земля оживится под лаской лучей, И бесследно растают оковы зимы. Что ж ты плачешь, скорбящий звенящий ручей, Что ж ты рвешься так страстно из темной тюрьмы?

«Утомленное Солнце, стыдясь своего утомленья…»