В богатстве и в бедности…
Шрифт:
По возвращении в Монреаль у нее была возможность еще раз убедиться в истинности слов Кристофера. Она расспросила своего официального отца, и тот не стал скрывать, что сразу после ее рождения понял, что не он отец малютки. Все, что делала его жена, было продиктовано страстным чувством к мужу ее старшей сестры — Хью.
Замужество было жалкой попыткой Элинор заставить Хью ревновать, а развод — беспочвенной надеждой на то, что Хью оставит Маргарет и женится на ней. Ее запои — реакция на смерть Хью, с которой ушли все надежды и даже смысл
Но Элизабет ловила себя на мысли, что не думает о своем отце, — он просто не стоил того. Что касается матери, то она достаточно настрадалась за свои грехи. Элизабет решила, что больше не будет осуждать ее, тем более сейчас, когда сама познала власть любви и страсти.
Она смотрела на Кристофера и думала о том, как сильно она его любит, как желает близости с ним. Но испытывает ли он то же самое, готов ли он начать все заново?
— Кристофер, мне не нужны твои деньги, — сказала Элизабет.
— Тогда чего ты хочешь? Только скажи, и я дам тебе все, что в моих силах.
Она нерешительно подошла к нему.
— Я… я хочу… тебя, Кристофер, только тебя.
В безумном порыве он обхватил ее и крепко прижал к своему сердцу.
— Это правда, Лиззи?.. Ты действительно хочешь быть со мной?
— Да! Навсегда! Жизнь без тебя невыносима. Я не виню тебя в том, что произошло. Слишком бурно я прореагировала, а надо было просто объясниться. Хотя бы потому, что мой секретарь Пол — голубой. Я должна была больше тебе рассказать о себе — о прошлой жизни, о бывших любовниках. Если бы я это сделала, ты бы лучше знал меня…
— Остановись! — оборвал ее Кристофер. — Не нужно ничего объяснять и брать на себя вину. В тот день говорила та часть моей души, которой уже не существует. Ты больше не увидишь того безумца, который оскорблял тебя. Я последний раз прошу прощения за то, что наговорил тебе тогда. И давай больше не будем к этому возвращаться. Просто прости меня и все.
— Конечно, я прощаю тебя.
— Элизабет, я не заслуживаю такой награды. Я был в отчаянии, когда ты уехала. Одри сказала мне: «Кристофер, что же ты наделал! Она же искренне тебя любила!». Как я страдал от сознания, что потерял единственную женщину, которую полюбил. То, что я испытывал к Айрин, было лишь пародией на настоящее чувство. Потерять тебя значило для меня потерять смысл жизни. В какой-то момент я почувствовал, что с легкостью могу с ней расстаться.
— О! Крис, не говори таких слов! Я не могу этого вынести.
— Это правда! Я отправился к черной скале, чтобы раз и навсегда покончить с мучениями. И я бы сделал это… Если бы не вспомнил слова Маргарет, сказанные мне когда-то: «Настоящая любовь не умирает, она живет вопреки всему». Вот тогда я и решил подождать немного и дать себе последний шанс. Я приехал сюда без всякой надежды…
— Как я счастлива, что ты приехал, — прервала его Элизабет.
— Я люблю тебя, Элизабет!
Он взглянул ей в глаза и срывающимся голосом, почти шепотом произнес:
— Поцелуй меня, любимая.
Она поцеловала его, и вся боль последних недель в этот миг куда-то улетела, растворилась.
— Выходи за меня замуж, Элизабет. Я хочу, чтобы ты была моей женой и матерью моих детей.
— Я согласна, — ответила она, ни секунды не задумываясь.
— Ты согласна?! Ты действительно согласна?! — Он не верил своему счастью.
— Да! Только…
— Только что? — спросил он. В его глазах мелькнул испуг. — Ты не думаешь, что я хочу жениться на тебе из меркантильных соображений? Мне принадлежит половина акций рыболовецкой компании на острове. Скоро я получу официальное разрешение на постоянное жительство на острове Ларок.
— Речь не об этом, Кристофер.
— Тогда о чем же?
Элизабет лукаво улыбнулась.
— Можно попросить тебя снова отрастить волосы?
— Тебе не нравится моя новая прическа?
— Нет. Длинными они мне нравились намного больше. И твой сногсшибательный костюм на острове вряд ли тебе пригодится.
— Значит, ты готова бросить работу и переехать на Ларок? И тебе не будет там скучно? Подумай. Я готов переехать в Монреаль, если это сделает тебя счастливой.
Элизабет улыбнулась.
— Монреаль — чудный город, но только для того, чтобы сюда ненадолго приезжать.
Его глаза светились радостью, когда он крепко прижал ее к себе.
— Я сверну свою компанию, и мы уедем жить на Ларок.
Когда Кристофер снова прильнул к ней, чтобы ее поцеловать, Элизабет приложила палец к его губам.
— Подожди секунду. Что означает «сверну компанию»? Что это за компания, если ее можно так просто закрыть?
— Это семейный траст. Я открыл его много лет назад, чтобы с его помощью помогать родителям. В нем обслуживаются все мои инвестиции, оттуда же я ежегодно направляю средства членам моей семьи. Отец и мать уже, к несчастью, умерли, но я выплачиваю деньги трем старшим сестрам. Похоже, все они вышли замуж за хронических безработных. Я уже подумываю о том, чтобы организовать для каждой индивидуальный траст, что обеспечит им гарантированный доход и уверенность в завтрашнем дне, хотя это и снизит в некоторой степени размеры моей ежегодной прибыли. Тебя не беспокоит такая перспектива?
— Нет, Кристофер. У меня у самой теперь есть некоторая сумма денег после того, как какой-то чудак заплатил мне за поместье на острове Ларок двойную стоимость. Я с уважением отношусь к твоей щедрости, но меня удивляет та беспечность, с которой ты разбрасываешься деньгами. Особенно это странно для человека, был очень беден. Не забудь, что я тоже познала нищету и ни за что больше к ней не вернусь. Или есть что-то, о чем я не знаю?
— Может быть, и есть.
— Кристофер, не томи.