В больнице тоже режут ноги

Ёжик Сергей

Глава 6

Открыв глаза, я понял, что мое тело болит, голова немного кружится, и я нахожусь не у себя дома. Посмотрев по сторонам, увидел маму, я был чрезвычайно рад увидеть ее, она спала на соседней кровати. Похоже, что только рассвело, за окном пели птицы, так обычно бывает только летним утром. Затем я почувствовал какую-то странную боль в правой ноге. Я попытался дотянуться до того места, где болело, но не смог, все тело жгло и больно было хоть как-то двигаться.

Я решил раскрыть одеяло и посмотреть, что у меня там болит. Оцепенение пронзило меня, меня лихорадочно затрясло, ужас в моем сознании. Я понял, что части моей ноги нет.

– Нет! – закричал я. – Что это? Как так?

Я руками схватился за голову, слезы побежали у меня из глаз. Мама проснулась от моего крика, она тут же подбежала ко мне.

– Тише, сынок, успокойся.

– Мама, что случилось?

– Я тебе все объясню, только не паникуй.

Я ничего не хотел слышать, я хватал руками волосы, дыхание прерывалось. Почувствовал, как в глазах стало темно, гул в ушах.

– Сынок, ты чего такой бледный, что с тобой?

Я хотел что-то ответить, но сил не было. Мама выбежала из палаты, что-то прокричала, через какое-то время забежал врач. Помахал чем-то перед моим носом. Мне стало немного легче, гул прекратился, зрение вернулось.

– Видимо, от стресса ему стало дурно, – сказал дежурный врач. – Сейчас необходимо поставить несколько уколов и капельницу, завтрак принесите ему сюда. Ему необходимо набраться сил.

– Хорошо, подскажите, когда придет лечащий врач.

– Обход начинается в восемь утра. Так что скоро вы побеседуете.

Я абсолютно ничего не понимал, что происходит, мне поставили уколы и капельницу, мама принесла завтрак и заставила покушать. Затем она мне рассказала, что со мной произошло. О том, как меня сбила машина, как Виктор сделал из подручных средств шину, как нес меня до больницы. Я даже ни на секунду не усомнился в Викторе. Для него я сделал бы то же самое. Эти разговоры отвлекли меня, я немного успокоился, но тревожное чувство меня не отпускало. Слезы потихоньку капали из моих глаз. С завтраком было покончено, капельницу убрал дежурный. Мама села ко мне на кровать, и мы с ней болтали. Она пыталась отвлечь меня от дурных мыслей. Через некоторое время зашел врач. Это была Наташа Андерсон.

– Доброе утро, молодой человек, – начала она.

– Если можно его так назвать, – со слезами ответил я.

– Здравствуйте, Наташа, – сказала Лейла.

Наташа кивнула головой в ответ. Она начала с осмотра, задала несколько вопросов, где болит и не болит и как себя чувствую. Сделала пару записей в журнале, затем прикрепила его на спинке кровати и направилась к выходу. Мама направилась за ней в коридор.

– Наташа, постойте, – сказал Лейла, догоняя ее в коридоре.

– Я вас слушаю.

– Вы

будете лечить моего сына?

– Да, я.

– Так это вы его оперировали?

– Нет.

– А кто?

– Я не могу сказать, если вы хотите узнать, то, пожалуйста, к главному врачу.

– Я вас поняла, еще скажите, когда его выпишут и какие прогнозы.

– Не больше месяца он пробудет здесь и примерно восемь месяцев на восстановление.

– Спасибо, я вас поняла.

Лейла направилась в палату.

– Сынок, мне нужно прогуляться до главного врача.

– Все нормально, мама?

– Да, можешь не переживать. Просто хочу, чтобы тебя побыстрее выписали.

– Ладно.

Лейла направилась в кабинет главного врача. Большого труда не составило ей найти его. Она зашла без стука. В кабинете сидели двое мужчин. Посередине кабинета стояли два стола, перпендикулярно расположенные друг к другу. Во главе сидел мужчина лет сорока пяти, в белом медицинском халате, в очках, на руках виднелись золотые часы и цепочка. Лицо его было гладко выбрито, точно так же как и голова. Крупный мужчина весом примерно девяносто килограмм, с небольшим выпирающим животом. Невозмутимый взгляд его обратился к Лейле.

– Вы что-то хотели? – вежливо спросил он.

– Да, как я могу к вам обращаться?

– Вы можете меня называть Эрик, без официальностей. Я являюсь главным врачом этой больницы. Считаю, что панибратство служит быстрым двигателем решения всевозможных проблем. Я так понимаю, вас что-то не устраивает, раз вы пришли в этот кабинет.

– Вы правы.

– Я вас слушаю.

– Я бы хотела знать, кто оперировал вчера Макса Рикинвальда. Я его мать. Но самый главный вопрос: было ли целесообразно ампутировать ногу мальчика.

– Я понял ваш вопрос. Присядьте, пожалуйста.

– Нет.

Эрик, сидящий со сложенными руками на животе, сменил позу. Он слегка приподнялся на своем кожаном кресле, чтобы удобнее сесть. Левой рукой он взялся за ручку кресла, а локоть правой руки положил на стол, при этом слегка касаясь своего подбородка. Корпус наклонил чуть вперед и устремил свой взгляд в глаза Лейлы.

– Понимаете, Лейла, – он начал жестикулировать пальцами правой кисти, чтобы подчеркнуть значимость слов, – регламент нашей больницы оставляет за собой право не распространять детали проведенных операций, в том числе и имена врачей. За исключением полиции или вышестоящего руководства.

– Что за бред, – прервала его Лейла.

– Я так понимаю, что на первый вопрос я ответил, если вас что-то не устраивает, то, пожалуйста, жалуйтесь куда угодно, и через некоторое время узнаете имя этого человека, но оно уже вам ничего не даст. Теперь отвечу на второй вопрос с вашего позволения.

Конец ознакомительного фрагмента.