В чайник и обратно
Шрифт:
Я недоверчиво покосился на Дарью.
— Ты хотя бы понимаешь, что делаешь?
— Конечно! — с гордостью заявила она, уперев руки в бока. — У меня будет идеальное место!
Огурец с интересом наклонился к документу.
— А можно мне сюда небольшое озеро пива добавить?
Бюрократ, кажется, даже не удивился.
— Да, но за дополнительную плату.
Огурец задумался.
— А если в рассрочку?
Я закрыл лицо рукой.
— Это же Божественный План, а не ипотека!
Бюрократ равнодушно пожал плечами.
— Для богов
Я медленно выдохнул.
— Дарья, я повторюсь… Ты точно знаешь, что делаешь?
Она уверенно кивнула.
— Конечно! Я строю свой рай.
Я тяжело посмотрел на неё.
— С тобой точно что-то не так.
Глава 19
Божественный план был пуст. Девственно чистым, без единого намёка на жизнь, без неба, без земли, без времени. Просто белая бесконечность, в которой даже воздух казался слишком неподвижным.
— Ну и? — пробормотал я, скрестив руки. — Великая Богиня, ты что, тут жить собралась?
Дарья, нахмурившись, осмотрелась по сторонам. Огурец рядом небрежно сел прямо в пустоту, его спина зависла в воздухе, но он, похоже, даже не заметил этого.
— Так не пойдёт, — наконец заключила Дарья.
И с этими словами пространство задрожало.
Первым появилось небо. Оно вспыхнуло, разгораясь, словно кто-то разорвал белый лист и показал, что за ним спрятано настоящее полотно мира. Лазурное, глубокое, с высокими белыми облаками, оно наконец обрело форму. Сначала стерильное, идеальное, но потом в нём появились оттенки — немного розовато-золотого ближе к горизонту, холодные голубые блики у самого зенита.
— А солнце? — пробормотал я.
Тут же три светила взошли одновременно. Одно алое, будто пылающее вечно, одно мягко-золотистое, наполняющее пространство тёплым светом, а третье серебряное, словно стылый осколок луны. Дарья довольно кивнула.
Земля под ногами вздрогнула и начала разрастаться.
Сперва это был просто ровный пол, затем он стал заполняться настоящей почвой, влажной, пахнущей свежестью. Густая, сочная трава начала пробиваться зелёными островками, разрастаясь волнами, устремляясь к горизонту. Вдруг вспыхнуло что-то яркое — из травы поднялись пышные цветы, золотые колосья пшеницы, даже какие-то невиданные прежде растения, сотканные из чистой магии.
— Уже лучше, — Дарья одобрительно осмотрела пространство.
Горы поднялись вдали, величественные, укутанные тонкой дымкой, и тут же покрылись снегами. Река прорезала пространство, её воды были прозрачными, но внутри сверкало серебро, словно каждая капля была сделана из чистого света.
— Ну вот, другое дело, — выдохнула Дарья.
Естественно, этого ей оказалось мало.
Пространство снова задрожало, и теперь прямо перед нами выросли величественные стены, уходящие высоко в небо. Врата раскрылись, приглашая нас внутрь.
— Дворец? — удивился я, приподняв бровь.
— Дом, — поправила Дарья.
Дворец,
Вокруг начали появляться люди. Пока просто призрачные тени, безликие, но уже готовые стать первыми обитателями Божественного Плана.
— Теперь город, — Дарья размахнулась рукой, и рядом с дворцом выстроились целые улицы.
Дома из камня и дерева, рынок, даже таверны. Кто бы сомневался.
— Погодите-ка, — тут же встрял Огурец. — А где, значит, мои пивные запасы?
Дарья закатила глаза, но махнула рукой, и чуть поодаль появился целый водоём. В нём плескалось что-то золотистое, пенилось, пахло хмелем. Огурец тут же, не раздумывая, взял бокал и зачерпнул.
— Одобряю, — объявил он после первого глотка.
Я только вздохнул.
— Ты вообще понимаешь, что делаешь? — спросил я, наблюдая, как мир наполняется деталями.
— Конечно, — Дарья самодовольно улыбнулась.
Но я чувствовал, что что-то не так. Да, Божественный План был создан, он стал живым, наполненным, настоящим. Но чего-то не хватало.
Я задумался.
Дарья стала богиней. Её мир существовал. Её последователи верили в неё.
Но…
Клятва всё ещё не считала её великой.
Что ж, значит, наша работа ещё не закончена.
Мы вошли в дворец, и первое, что меня поразило — это ощущение величия. Да, я видел имперские дворцы, видел древние храмы, видел даже резиденции богов, когда был чайником (долгая история), но этот… Этот был иным.
Здесь всё было сделано не просто с размахом, а с каким-то осознанием того, что это место не для смертных. Пространство внутри было больше, чем снаружи — законы физики явно тут не работали. Казалось, мы шагнули в отдельный мир.
Пол — чистейший белый мрамор с прожилками из золотой магии. Он мягко светился, отражая каждый шаг. Потолки уходили так высоко, что можно было подумать, будто идёшь прямо под открытым небом. Витражные окна в полную стену изображали сцены, которые ещё не произошли, но, возможно, должны были случиться.
— Мрачновато, — пробормотал я, вглядываясь в один из витражей. На нём Дарья стояла на вершине чего-то похожего на храм, а вокруг неё простирались степи, усеянные склонившимися фигурами.
— Мне нравится, — ответила она, проходя мимо.
Огурец только хмыкнул, оглядываясь по сторонам.
— Главное, чтобы бар был, — заметил он философски.
Мы шли дальше.
Главный зал дворца был огромен. В центре возвышался трон — массивный, сделанный из переплетения белого камня, золота и какой-то сияющей материи, которая постоянно меняла форму. То это была ткань, то металл, то что-то, напоминающее магическое пламя.