В чайник и обратно
Шрифт:
В три часа ночи, когда я успел поспать всего пять часов, раздался грохот. Кто-то яростно долбил в дверь. Сначала я подумал: ну неужели комендант? Нет, я не шумлю. Лягуха моя спит на кувшинке, счастливая, с набитым пузом, вообще лучше всех. Даже магический фон в общаге стабилен, а этот старый маг внизу, на первом этаже, в своей коморке… да, он всё ещё варит чай! ВАРИТ ЧАЙ! Сука, и до него я тоже доберусь, но позже.
А пока моя дверь переживала не лучшие времена, и в неё кто-то ломился с такой яростью, будто за ней прячутся все сокровища
Её состояние? Хм, давайте так: запах алкоголя бил в нос настолько, что я чуть не закашлялся. Даже у Великого Бога Спирта, с которым Ваня пил несколько миров назад, амбре было более цивилизованное.
— Где ты уже успела так напиться? — удивляюсь я.
Она пошатывается, ухмыляется и, кажется, пытается что-то сказать, но язык у неё явно в отпуске. От неё разит алкоголем так, что у меня в голове возник только один вопрос: ГДЕ она взяла столько спиртного? В этой общаге, в три часа ночи, простолюдинка с хронической тупостью… откуда?
Я смотрю на неё, потом на лягуху, мирно спящую в аквариуме, потом снова на Дашу. И понимаю: это не ночь, это испытание. Боги, видимо, решили, что моя тысячелетняя жизнь чайником была слишком лёгкой.
Даша, заикаясь, запинаясь, икая и вообще выказывая весь спектр пьяного состояния, начинает что-то мне говорить. Я стою, прищурившись, пытаясь хоть что-то разобрать в её бессвязном лепете.
— Ты… ты наглец! — выдавливает она, махая рукой так, будто этим жестом собирается решить все свои проблемы. — Ты… опорочил меня!
Она делает паузу, икнув так громко, что, кажется, лягушка в аквариуме слегка вздрогнула.
— Я… не такая! Ты понял? — добавляет она, укоризненно тыкая пальцем в мою сторону, хотя сам палец то и дело промахивается мимо цели. — И вообще, ты… ты вот!
Я моргаю. Мдааааа, она тупая. Нет, она очень тупая. Но тут добавляется ещё один фактор: она же пьяная. А у таких людей в пьяном состоянии обязательно просыпается режим "Смелость и Отвага", и Даша — ярчайший пример.
Ну и зачем мне предъявлять это всё ночью? Да, я ей помог, да, она кричала от страха, да, я швырнул её жизнь в бездну хаоса… но я ведь уже молчу, не трогаю её. Почему она решила явиться ко мне в три часа ночи с этими "обвинениями"?
А, ну да, она же ещё и пьяная. Это многое объясняет. Пьяный человек, особенно тупой пьяный человек, видит в мире только два пути: драматично рыдать или героически доказывать свою правоту. Даша выбрала второй.
— Даша, — вздыхаю я, смотря на её покачивающуюся фигуру. — Ты же понимаешь, что сама не знаешь, чего от меня хочешь?
Она лишь икнула в ответ. Ну что ж, как говорится, началась моя новая жизнь. И началась она весело.
Ну что собственно делать? Пару щелчков пальцев — и от Даши сразу исчезает это ужасное амбре, а вместе с ним и весь алкоголь из её системы. Она протрезвела. Кажется, в её глазах начинается мыслительный процесс.
Шок номер один: у неё есть мозг.Шок номер два: он начал
Даша оглядывается, видит меня, видит мою комнату, видит себя… И тут до неё начинает доходить. Она понимает, что пришла ко мне, абсолютно пьяная, в три часа ночи, что она наговорила чуши, что я стою перед ней, как олицетворение её фиаско. Ну и что дальше? Вы думаете, она начнёт извиняться?
Ха! Нет. Это же Даша.
Её реакция? Плакать. Просто биться в истерике, как будто я здесь главный злодей, а она — жертва величайшей несправедливости.
— Почему всё так?! — орёт она, хватаясь за голову и едва не заваливая аквариум с лягухой, которая тут же нервно ускакала на другой конец своего уголка.
— Даша, ты серьёзно? — вздыхаю я, глядя на это шоу. — Ты вломилась ко мне, пьяная, в три ночи, а теперь ещё и истерику устроила?
Но Даша уже не слышит. Она захлёбывается слезами, бормочет что-то невнятное и явно готовится поставить новый рекорд по драматизму.
— Аааааааа… — только и успеваю я выдохнуть, глядя на этот цирк. — Мне с ней точно будет сложно.
Я сажусь на кровать и начинаю думать: может, лягушка и правда более перспективный проект? Ну или комендант? Хотя нет, лучше уж Даша. Хотя бы для смеха.
Я спокойно усаживаю её на свою кровать, начинаю мерно поглаживать её по голове, как ребёнка, и пытаюсь хоть как-то успокоить. Кажется, это работает. Даша постепенно перестаёт истерить и начинает сквозь слёзы говорить.
— Ты появился, у меня чайник пропал… единственный!
Я замираю. Ого, она помнит обо мне, чайнике! Может, я ей был дорог? Может, она заботилась? Но нет, дальше её фраза рушит эту иллюзию:
— А без чайника я не могу, кофе не заварить. Да и денег на новый нет.
Ну конечно. Это всё та же Даша: тупая, без денег и с кофе. Ну хоть последовательная.
— А ещё ты стырил мою лягушку! — бросает она взгляд на мою кайфующую амфибию, которая, кажется, даже не замечает этой драмы.
— А ещё, между прочим, — продолжает Даша, — тебя голым видело всё общежитие! Теперь мне не видать нормального брака и хорошей работы. Тут уже столько слухов поползло…
И снова она начинает тихо плакать, страдать и жаловаться на несправедливость этого мира.
— Я прям не выдержала, — вздыхает она. — А тут ещё соседка со своим предложением выпить… В общем, я тут, перед тобой. Как же неудобно…
И с этими словами она просто вырубается. Не заснула, а именно вырубилась, полностью отключившись.
Я сижу, смотрю на неё и думаю: "Ну, молодец, тупица. Всё порешала! Слухов, конечно, после этого станет меньше. Кто же будет что-то обсуждать, когда главный источник сплетен — это ты?"
Лягушка тем временем продолжает кайфовать, довольная своей новой жизнью. А я смотрю на это всё и понимаю: да, это будет очень долгая история. Но Даша, как бы она ни бесила, — теперь мой проект. Значит, надо терпеть. Ну и, может, взять одеяло, чтобы она тут совсем не замёрзла.