В числе пропавших
Шрифт:
Басс споткнулся и уронил тело. Потом нагнулся, проволок труп по брусчатке, снова поднял и со шлепком закинул на плечо.
И с трудом побрел к парапету.
Пак видела голую спину Фэй, ее свисающие, раскачивающиеся руки.
Ниже спины, между ее руками - там, где должна была находиться голова, зияла пустота.
Это же Фэй!
Фэй?
Тоже самое он сделает со мной…
Пора!
Пак
А если он повернется?
По крайней мере, у него заняты руки.
Ага. А мои - скованы за спиной.
Какой ужас.
Пора!
Пак перекатилась на спину, села и вскочила на ноги. Не обращая внимания на пульсирующую боль в левом колене, бросилась наутек. Брусчатка посылала в ногу волны боли. Каждый раз, опуская пятку на землю, она старалась наступать на пятна асфальта.
Когда автостоянка закончилась, и она побежала по твердой грунтовой тропинке, боль немного утихло. Но крутой берег стал для ее колена суровым испытанием; от жгучей боли Пак задыхалась.
В лунном свете тропинка походила на ручей молока, поэтому Пак заметила поворот слишком поздно. Ее плечо стукнулось о ствол дерева. Удар развернул ее, и она упала, больно ударившись о землю.
– ПАК! - откуда-то сверху крикнул Басс.
Он идет сюда!
Она с трудом поднялась на ноги и снова побежала.
Следующий поворот Пак заметила вовремя, замедлила бег и повернула. Она прислушивалась, но не слышала ничего, кроме собственного тяжелого дыхания, тихих страдальческих стонов, пульсации крови в ушах.
Он наверняка за ней гонится. Она была в этом уверена, и потому не останавливалась.
Вскоре Пак услышала его топот позади.
Она побежала быстрее. По коленной чашечке, казалось, кто-то с упоением лупит молотком. Она побежала еще быстрее. Потом ее нога подвернулась, колено взорвалось болью, и Пак нырнула вперед в темноту. Сделав полуоборот, она ударилась о землю плечом. И заскользила. Остановившись, на мгновение затаила дыхание и прислушалась.
Сверху донеслось тяжелое, прерывистое дыхание.
Перекатившись на спину, Пак посмотрела наверх.
Басс стоял в нескольких футах от нее, прижимая правую руку к груди. Лунный свет осветил его искаженное болью, залитое кровью лицо. Кровь казалась черной.
– Тупая сука, - пробормотал он, нагнулся, схватил Пак под руки и потащил.
– Вставай. На ноги.
Она поднялась на ноги и завалилась на него. Он удержал ее и медленно повел по тропинке к озеру.
Через пару минут она узнала это место. Здесь они с Расти поймали Тринк и Билла.
Пак вспомнила, как девчонка упала. И подумала: может, это мне за нее расплата?
Но как ни сильно
Ох, Расти, Расти.
Не могу даже думать об этом.
Как бы то ни было, я, наверное, закончу тем же.
Вскоре местность выровнялась. Пак увидела указатель, но деревья заслоняли лунный свет, поэтому она не смогла разобрать ни букв, ни цифр.
Басс повел ее вправо, к участку для пикников, к берегу озера.
Может быть, та женщина все еще там.
Ну да, конечно.
Может быть, кто-нибудь…
– Что ты собираешься делать? - спросила она.
Басс не ответил.
– Ты хочешь утопить меня?
– Не совсем, - oт боли он еле говорил. - Я сброшу тебя в воду. Но сначала ты умрешь.
– Как?
– Узнаешь.
Она почувствовала, как его тело напряглось от приступа боли, потом расслабилось, когда боль утихла.
– Поранился при столкновении? - спросила она.
– Этот говнюк меня подстрелил.
– Боже.
Его пальцы сжали кожу Пак выше запястья. Она сморщилась от боли.
– Если у тебя пулевое ранение, - сказала она, - в любой больнице о тебе составят рапорт.
– У кого пулевое ранение? Царапина… Но болит, как сволочь.
Впереди открылась залитая лунным светом поляна. Басс повел Пак туда, мимо одного стола для пикников, мимо второго. Других она не увидела.
– Басс, - сказала она, - не делай этого.
Он швырнул ее на землю. Когда наручники врезались в тело, Пак закричала. Спустя мгновение боль утихла, и она почувствовала под спиной и ягодицами влажную траву. Она села.
Слева земля обрывалась.
Вот где этим утром принимала солнечные ванны та женщина.
Но сейчас там никого не было.
У подножия насыпи должен был находиться берег озера. Всего лишь в десяти или двенадцати футах, но Пак не могла его видеть.
Я не могу его видеть, но он там.
Если бы мне удалось на секунду ускользнуть от Басса…
– Могу я попросить тебя о последнем желании? - спросила она.
– Конечно.
– Сними с меня эти наручники.
– О, конечно сниму. Как только ты умрешь.
– Сними сейчас, ладно? Не хочу умирать с руками, скованными за спиной. Пожалуйста.
– Думаешь, я головой долбанулся?
– Нет.
– Наручники останутся.
– Большое спасибо.
– Не стоит благодарности.
Он опустился на колени в траву рядом с Пак, толкнул ее назад и широко раздвинул ее бедра. Склонившись над ней, он взялся за ее груди. Тер их, сжимал, щипал за соски.