В дебрях Атласа. Пограничный легион
Шрифт:
Его речь произвела большое впечатление. Толпа бандитов молча направилась к выходу, и в хижине остались только Пирс, Клэв и Келс.
— Джим, скажите, отчего вы такой охотник до этих дьявольских драк? Или, может быть, вам хочется заделаться в этой глуши рыцарем — защитником некоторых бедных девушек?
Клэв выпустил изо рта струю дыма, окутавшую его голову.
— Я ненавижу пакостные сделки, — ответил он.
— От одного воспоминания о девушке кровь бросается вам в голову?
Резкое движение Клэва показало, что Келс оказался прав.
— Ого! Только не фыркайте! — воскликнул Келс с угрозой в голосе. — Если вы хотите
— Келс, я благодарен вам за такое предложение, — ответил Клэв с серьезным видом, — но я ни к черту не гожусь. Иначе меня не было бы здесь… Я не могу слышать об этих историях с девушками!
— Вы еще изменитесь, — ответил Келс с горечью. — Проживите здесь несколько одиноких годков. Вы пока не знаете здешней жизни. Вы молоды. Я же пережил золотую лихорадку в Калифорнии и Неваде. Золото делает человека безумным. И если вас до тех пор не пристрелят, то вы изменитесь. Если война разрушает моральные силы человека, то здесь дела похуже. Подождите, когда откроется самая большая золотоносная жила. Мужчины и женщины сразу отойдут на десятки тысяч лет назад… И тогда одной девицей больше или меньше, не все ли равно?
— Послушайте, Келс! Однажды меня очень сильно любила одна, но так горячо стремилась сделать из меня героя, что после этого я прямо не могу видеть, когда обижают девушек.
Говоря это, Клэв выглядел спокойным и печальным, по лицу его ничего нельзя было понять, но глубокая горечь, прозвучавшая в его голосе, ясно подчеркивала лживость его слов.
Пирс попросту расхохотался, а Келс с сомнением покачал головой.
В эту ночь Жанна спала в своей новой одежде, сняв только сапоги. Ворочаясь, она нередко просыпалась от давящей тяжести револьвера, оставленного ею в кобуре. Тогда она сразу вспомнила, что она — Жанна Рэндль, пленница, живущая в лагере бандитов. Все это было так необычно, так невероятно!
Когда утром она вышла из своей хижины, Келс сидел за столом, а Бейд Вуд прислуживал ему.
— Хэлло, Денди! — весело приветствовал Келс Жанну. — Раненько на ногах! Вы в полном вооружении. Это хорошо! Бьюсь об заклад, что в конце этого месяца вы одна ограбите целую почтовую карету.
— Ограблю почтовую карету? — как эхо повторила Жанна.
— Само собой. То-то будет занятно! — ответил Келс со смехом. — Садитесь теперь и позавтракайте со мной… Бейд, ну-ка поживей… Вы такая… Но маска сильно портит вас… Никто не может видеть, какая вы красивая… Жанна, ваш обожатель Гульден выбыл из строя.
И Келс с удовольствием повторил ту историю, которую прошлым вечером Жанна слышала из уст Рыжего Пирса. Рассказывая, Келс подробнее остановился на Джиме Клэве.
— Мне страшно нравится этот Джим, — сказал он. — Прелюбопытный парень. Какая-то проклятая девчонка испортила ему сердце: либо изменила, либо еще что-нибудь в этом роде. Большинство женщин никуда не годится, Жанна. Еще не так давно я решительно обо всех говорил в таком духе, однако с тех пор, как я узнал вас, я пережил нечто новое. Но ведь одна хорошая девица не может изменить целого миллиона.
— А что сделает этот Джим Клэв, когда увидит меня? — спросила Жанна, чуть не подавившись при этом имени.
— Не торопитесь так, девочка! — сказал Келс. — Вам всего только семнадцать лет, и у вас еще бездна времени… Я долго думал о Джиме Клэве. Он не сумасшедший, подобно, Гульдену, но такой же опасный. Опасный
— И я должна помочь вам заманить его в вашу банду? — спросила Жанна, не будучи в силах овладеть своим голосом.
— Разве это так уж страшно? — спросил искренне задетый Келс.
— Я… я не знаю! — пробормотала Жанна. — А… этот молодой человек… он уже убийца?
— Нет. Пока он приличный парень, которого свела с ума какая-то девушка. Я ведь уже говорил вам это. Вы не понимаете главного. Если мне удастся подчинить его, то из него выйдет прямо неоценимый для меня человек — отважный, ловкий, опасный, который всегда сумеет поставить себя здесь. Но если я не покорю его, ну, тогда ему не прожить и недели. В одной из драк его либо застрелят, либо зарежут.
Отодвинув свою тарелку, Жанна подняла на бандита твердый взгляд.
— Келс, пусть лучше он поскорее кончит свое существование и пойдет… к… к… чем останется жить под вашей властью, сделавшись бандитом и убийцей.
Келс рассмеялся, но по тому дикому движению, с каким он швырнул о стену свой бокал, можно было видеть, насколько глубоко Жанна обидела его.
— Вам жаль его потому, что его загнала сюда какая-то девушка, — сказал он. — Однако я уверен, что моя дружба может принести ему только пользу. Помогите мне: замолвите словечко и поддержите мое влияние на этого дикого молодчика.
— Я… я должна сперва увидеть его, — ответила Жанна.
— Однако вы умеете запираться, — проворчал Келс, но внезапно его лицо снова просветлело. — Я всегда забываю, что вы еще ребенок. Делайте что хотите. Одно вам говорю, соберите все ваше прежнее мужество, — при этих словах Келс понизил голос и бросил взгляд на Бейда Вуда. — Помните, то самое мужество, с каким вы пристрелили меня. Нас ожидает трудное будущее. Громадные золотые прииски и безумием охваченные люди. Женщины не дороже, мотка ниток… Голод, мучения, боль, болезнь, кража, убийство, повешение, смерть — все пыль! Лишь бы только было золото. Бессонные ночи, нападение за нападением, кругом одни жадные глаза. Все, что составляет жизнь, будет забыто, да и сама жизнь подешевеет. Ничего не останется, кроме желтого металла, ради которого мужчины теряют разум, а женщины продают свою душу.
После завтрака Келс приказал оседлать лошадь Жанны.
— Вы каждый день должны кататься, чтобы не отвыкнуть, — сказал он. — Возможно, скоро за нами начнут охотиться, и я вовсе не хочу, чтобы вас разорвали на куски.
— Куда я должна ехать? — спросила Жанна.
— Куда хотите. Направо, налево, в обе стороны ущелья.
— Вы прикажете следить за мной?
— Нет, если вы обещаете мне, что не убежите отсюда.
— Вы верите мне?
— Да.
— Хорошо, я обещаю вам. А если я начну думать иначе, то дам вам понять.