В День святого Валентина
Шрифт:
— Кроме того, — продолжала она настойчиво, — Хартфордам надо отдохнуть, они не могут еще и за нами ухаживать.
— Я в этом не уверен. Может быть, им самим хочется переключиться. Мне кажется, сегодня утром я оскорбил Хартфорда в самых лучших чувствах, когда попросил не беспокоиться насчет завтрака. — Тут Коннор указал на чашку в ее руке. — Немного кофе все же пойдет тебе на пользу.
— Значит, если я не стану пить кофе, Хартфорд всерьез обидится? — Сандра послушно поднесла чашку к губам. Коннор положил, как она любила, пол чайной ложечки сахару. Она уже собралась
— Наверняка они оба чувствуют себя обделенными.
Сандра покачала головой.
— Графиня неплохо их обеспечила. Да и я уже сказала, что они могут оставаться здесь, сколько захотят.
— Значит, ты оставишь себе ее городской дом?
— Да. Я просто не могу себе представить, как мы станем делить ее вещи… — Голос Сандры снова задрожал, и ей пришлось пару раз глубоко вздохнуть, прежде чем она смогла выдавить: — Я просто хочу домой.
— Сандра… — Он помолчал. — Я позвоню в авиакомпанию.
Она поставила чашку на поднос и стала стягивать кольца с пальцев.
— Вот, возьми, — протянула она их Коннору, — чтобы не забыть.
Он медленно протянул руку.
— Ты не считаешь, что на это еще найдется время?
Она поморщилась.
— Зачем оттягивать? Хартфорды едва ли заметят. И все равно им придется когда-нибудь узнать о разводе. Теперь, когда графини нет… — Она прижала к себе локти. — Коннор, я тебе очень благодарна за… — Сандра поколебалась, — за то, что ты меня вчера утешил. Со мной все в порядке.
Он спокойно ответил:
— Уверен, ты справишься.
И посмотрел на кольца, на сверкающие в них бриллианты.
— Я всегда думал, что бриллианты подходят тебе больше всего, но не знал, почему. Теперь знаю. Они так же великолепны и так же холодны, как ты.
Сандра старалась не смотреть в окно. Декабрьская вьюга обрушилась на Денвер со всей яростью, и с двадцатого этажа одного из лучших отелей города можно было видеть лишь серо-белую пелену, затянувшую все дома. Сандра смотрела на город, пока ее желудок не стал угрожать восстанием. Ко всем прочим несчастьям, ресторан «Пиннакл» вращался, и хотя обычно ее не раздражало это постоянное движение, сегодня она чувствовала, будто ее закружило в диком карнавальном вихре.
Это был любимый ресторан ее адвоката, и когда Мореа вчера по телефону договаривалась о встрече, чтобы решить кое-что, связанное с бракоразводным процессом, Сандра приняла ее приглашение без возражений. Конечно, вчера она и не думала о снегопаде, пусть и предсказанном синоптиками.
Казалось, ветер свистит вокруг стеклянной башни.
Метрдотель неслышно приблизился к ее столику и шикарным жестом отодвинул стул напротив Сандры. Мореа Лэндон со вздохом уселась, элегантно перекинула через плечо конец красного шелкового шарфа с бахромой и, наклонившись к Сандре, взяла ее за руку.
— Дорогая, как ты? Я не видела тебя по меньшей мере две недели, — произнесла она низким, с хрипотцой, голосом.
— Мне было бы лучше, если бы снег падал сверху вниз,
Мореа сочувственно улыбнулась и пробежала глазами меню, прежде чем отодвинуть его в сторону.
— Да, погодка явно испытывает нас на сопротивление морской болезни, не так ли? Разопьем-ка мы с тобой бутылочку вина!
— Спасибо, не хочется. Меня и так тошнит от этого кружения и вьюги.
— Тогда содовой. И повернись спиной к окну. Помню, отец учил меня не бояться грозы, относиться к ней как к игре, а я еще должна была говорить ему, на что похожа молния.
— Любишь составлять из облаков картинки?
— Угадала. Видишь там маленькое пузико? Напоминает Робина-Бобина, правда? — Она посерьезнела. — Мне очень жаль графиню, Сандра.
— Спасибо за записку.
— Ты ведь хотела уехать на Рождество в Европу.
Сандра мельком глянула в меню, скорее для того, чтобы взять себя в руки и уйти от этой темы, и посмотрела на официанта:
— Мне, пожалуйста, салат из морепродуктов с домашней подливкой.
— А я хочу скампи и двойную порцию чесночных гренок. — Мореа мило улыбнулась. — Вечером у меня серьезный оппонент по делу о разводе, который не так просто уладить, как твой. Думаю, коллега будет покладистее, чем обычно, стремясь поскорее удрать от адвоката, распространяющего чесночный аромат.
— Так вот чему вас учат в юридической академии?
— О нет. В юридической академии меня научили другому! — Мореа подняла свой бокал с содовой. — Наконец назначено слушание твоего дела. Ваш развод будет завершен в конце февраля, числа четырнадцатого, если быть точной. Сандра чуть не уронила свой бокал.
— Ведь это же День Святого Валентина…
— Знаю, годовщина твоей свадьбы! По крайней мере, — добавила Мореа, — ты никогда не забудешь о дне своей свободы. И сможешь пойти на бал в День Святого Валентина, ведь ты уже будешь незамужней женщиной, с абсолютно чистой совестью.
— Сомневаюсь, что я буду его отмечать, — пробормотала Сандра.
Мореа поставила свой бокал. Ее тон вдруг стал серьезным.
— Послушай, дорогая, если у тебя есть какие-то сомнения насчет развода…
— Что ты! У меня нет никаких сомнений! Это единственно правильное решение. Свадьба была большой ошибкой для нас обоих.
— Ты, наверное, в чем-то права.
— В чем-то?
— Коннор ведь не остается внакладе? Знаешь, Сандра, тебе не нужно дарить ему землю, да еще завернутую в золотую бумажку, ради того, чтобы покончить с браком. Если ты хочешь сохранить то, что тебе принадлежит…
— Все, чего я хочу, — это разойтись по-честному и прилично.
— Вот об этом я и говорю, — пробормотала Мореа, — о честной сделке.
Сандра оставила комментарий без ответа.
— У Коннора есть определенные права на «Шервуд косметикс». Отец сделал его президентом компании и полноправным партнером.
— Сайлас был глупцом. Но это не значит, что ты должна добровольно отдать остальное.
— А я и не отдаю. У меня остается хорошая доля в «Шервуде», квартира со всей обстановкой. Мореа, ты, вообще-то, на чьей стороне?