В духе Агаты Кристи
Шрифт:
Оставшаяся троица чувствовала себя явно не в своей тарелке, особенно Юрик с Сереней. Этого нахального Шиша — капитаном? Вместо того, чтоб по скуле… Они не знали, как вести себя дальше. Их кумир добровольно уступал первенство чужаку из вражеского стана. Непонятно, но надо было приспосабливаться. Сереня вынул из кармана пакетик жвачки, протянул мне:
— Будешь?
Я небрежно взял. Юрик тоже потянулся к пачке.
— В праздничек, — хмуро сказал Сереня и спрятал пачку.
Помолчали.
— Ну чего он?
Наконец, Три Губы появился. Он сиял. Под мышкой он нес такой же сияющий новенький мяч.
— Че я придумал! Вот у меня фломастер есть, японский, гляди, какой толстущий. Он несмываемо рисует. Мы все распишемся на мяче и вручим его тебе, как капитану, да? И вызываем на матч тех, из пятнадцатого дома. Ну там — Димка, Леха, Шпаковы. Пускай они свою команду собирают, а мы — свою. На дворовое первенство. А потом — микрорайона. А потом, когда всех обыграем…
— Сначала обыграй, — сказал я.
— Тренироваться будем. Железно! — крикнул Игорь.
Я пожал плечами. И тайная мыслишка затрепыхалась где-то внутри:
«А что? Если на судью попробовать… ДПБ… Цифра «3»… Пожалуй, в чемпионы можно выйти».
Я взял мяч и решительно произнес… Даже не произнес, а приказал:
— Пошли.
Мы футболили до полной темноты. Ноги гудели. Уроки я, конечно, так и не сделал, но думал об этом теперь вовсе беспечно. Чего бояться? Мама не возражает, а в школе… В школу я захвачу свой переключатель. Обязательно.
7.
Многочасовая подготовка к чемпионату мира по футболу дала себя знать: я проспал. Еле-еле успевал на второй урок.
Не умываясь (некогда), я на ходу проглотил вчерашнюю котлету, сунул в карман яблоко и заветный ДПБ и в пальто^внакидку выскочил на улицу.
Чтобы сократить путь, я пренебрег подземным переходом и пересек улицу по диагонали, увертываясь от сердито тявкающих машин. И, конечно, попал в руки сержанту-орудовцу.
Это был совсем молодой пухлоротый парень с яблочным румянцем во всю щеку. Он цепко схватил меня за локоть.
— Попался, ушкуйник! — весело сказал он. — Как, штраф платить будем или в отделение пожалуем? Ишь, прыткий какой. Скачет себе по мостовой, как джейран. Что будем делать-то, джейран? А?
— Пятнадцать суток ему, аварийщику, — посоветовал шофер притормозившего «КамАЗа» с прицепом.
— Ладно, ладно, — сказал милиционер. — У нас и без этого методов воздействия хватает. Перво-наперво адрес. Родителей порадуем.
— Родителей! — иронически прохрипел небритый тип в телогрейке. — Он те адрес наврет — недорого возьмет. А ты мне его передай
От него несло перегаром. Я сказал:
— Руки коротки.
— Это ты мне? — изумился тип. — Да ах ты… Да я тебе в отцы гожусь!
— Нет, — сказал я серьезно, — в отцы вы мне никак не годитесь.
Сержант одобрительно взглянул на меня, потом перевел взгляд на типа.
— Проходите, гражданин, — посоветовал он, — это парнишка прав: не годитесь вы в отцы ни ему, ни кому другому. Идите, идите!
Тип фыркнул, но спорить поопасался, ушел.
— Я в школу опаздываю, — убедительно, с раскаянием в голосе сказал я. Прикрываясь портфелем, вытащил переключатель и нажал на кнопку «2».
— Ах, в шко-олу? — саркастически запел было орудовец, но вдруг замолчал и задумался. — Ну, раз в школу — беги. Аргумент весомый. Не смею задерживать.
— Спасибо, — сказал я, на всякий случай нажал на «три» и двинулся.
— Стой, джейран! — крикнул сержант. — Скажи-ка: ты случаем мотоциклом не умеешь управлять?
— Ездил, — сказал я. — На даче, у товарища.
— Держи ключ, — торопливо сказал он. — Вон на углу моя таратайка. Прыгай на нее и чеши в школу. Тридцать шестая школа-то?
— Ага, — кивнул я.
— Всё! Мотоцикл во дворе оставишь, я подойду! Ключ в коляску положи, под коврик. Пошел!
Я побежал. Вслед мне он крикнул:
— Заднюю скорость только не включай, это тебе ни к чему!
Машина была — блеск! Новенький желто-синий «Урал», двухцилиндровый. Я и не знал, что у них есть задний ход…
8.
Мне повезло. Первым уроком была физкультура, и Андрей Владимирович вывел наш класс на пробежку по причине хорошей погоды. Я лихо влетел во двор, срезал угол под носом нашего первого бегуна, моего первого друга Вальки Ивачева, и с шиком тормознул. Тормоза были отрегулированы железно.
Многоголосо и радостно заорали ребята. Пыля кедами, подскочил Андрей Владимирович:
— Бочаров! Это как понять?
Ребята столпились вокруг меня. Толстый Алька Крутиков завистливо тронул трос сцепления. Только две-три девчонки как бы равнодушно стояли поодаль. Среди них я успел заметить Жанну Гиталову, ее синий свитер.
— Да так, — сказал я спокойным голосом, но чуть погромче, чем требовалось — чтобы было слышно всем, даже тем, кто стоял поодаль. — Так это, Андрей Владимирович. В задержании участвовал.
Фраза получилась удачной. Я не соврал: ведь действительно я был участником задержания. Задержания меня сержантом милиции.