В дурном обществе

Грэнджер Энн

Я собиралась лучезарно улыбнуться ему в ответ, но к горлу подступил ком. Последним называл меня хорошей девочкой бедный старина Алби.

— Теперь мне можно идти? — спросила я.

— Конечно! — ужаснулся Сабо и постучал в затемненное стекло. — Я так надолго задержал вас, простите меня…

Дверца открылась, и шофер, стоя на тротуаре, протянул руку, чтобы помочь даме выйти.

Уже почти выйдя из машины, я допустила ошибку. Меня одолело любопытство, я обернулась и спросила:

— Почему Лорен гуляла ночью одна у церкви Святой Агаты?

Не знаю, услышал Сабо вопрос или нет. Шофер, который до этого почтительно поддерживал меня, крепко сжал мне плечо и вытолкал на тротуар. Машина с затемненными стеклами унеслась прочь,

а я стояла и потирала предплечье.

Синяк на плече от Мерва и синяки на предплечье от шофера Сабо… Да, я определенно попала в дурное общество!

Глава 9

Ганеш пришел в тот вечер с целым пакетом еды, купленной в ресторанчике навынос, и бутылкой вина. Я обрадовалась, что мы никуда не пойдем ужинать, не в последнюю очередь из-за Джимми. Мне не хотелось появляться в его закусочной до тех пор, пока не пройдет фестиваль. Был четверг, значит, оставался всего день до моего дебюта в роли живого произведения искусства. Я до сих пор ничего не рассказала Ганешу — и не собиралась.

Поэтому, когда он спросил, как у меня дела, я сосредоточилась на Алби, церкви Святой Агаты и тщательно отредактированной версии моего разговора с Сабо.

— Жалко старика, — сказал Ганеш, — пусть он был всего лишь противным старым пьяницей. Мне бы хотелось, чтобы тех двух головорезов арестовали. Но, Фран, пусть их ловит полиция. Ты должна немедленно передать Парри ту бутылку из-под виски. Я ее помню. То есть помню, что у Алби точно была пол-литровая бутылка «Беллз».

— Очень кстати, — кивнула я. — Можешь сказать это Парри, подтвердить мои показания.

Но Ганеш уже нахмурился. Мысли его устремились в другое русло.

— Как по-твоему, этот Сабо в самом деле знал твоих предков?

— Да. Вряд ли он стал бы уверять, что знал моего отца, если бы он его не знал; кроме того, похоже, ему все о нем известно. Правда, папа никогда о нем не упоминал, но, если подумать, с чего бы? Винни сидел у себя в Манчестере, торговал тканями и наживал себе состояние на кретоне и жатом ситце. Папа же оставался здесь и принимал одно за другим неверные деловые решения. Может быть, он даже пожалел, что не принял предложения Винни, когда у него была такая возможность. Правда, я не знаю, что имел в виду Сабо, когда приглашал папу к себе в Манчестер. Почему-то мне не кажется, что он собирался сделать его своим компаньоном. Возможно, дело могло кончиться тем, что папе пришлось бы возить по городу своего друга детства, с которым они вместе играли в футбол, и носить шоферскую куртку, как Матсон. Догадываюсь, что именно поэтому он и отказался!

— По-моему, он тот еще фрукт, — заметил Ганеш.

Я не удивилась. Ганеш отзывается так практически обо всех.

— Кто, Сабо? Нелепый коротышка. Сразу заметно, что голова на плечах у него есть и хватка крепкая. Кроме того, он очень любил свою жену и, конечно, любит девочку, Лорен. Не знаю, но мне вдруг пришло в голову…

— Продолжай! — велел Ганеш, когда я смущенно замолчала.

Я неуклюже попыталась выразить словами то, о чем думала уже некоторое время.

— Ну, слушай. Так вот, мне вдруг пришло в голову, что Винни, возможно, женился на вдове с ребенком не просто так, а по расчету. Не хочу сказать, что он не обожал их обеих, но ведь он наверняка женился не сгоряча, вначале хорошенько все взвесил. Его супруга была вдовой с ребенком. Судя по тому, что никаких других детей Сабо не упоминал, общих детей у них не было. Он все равно что… ну, скажем, купил турпакет. Так сказать, «все включено». Там точно знаешь, что получаешь.

— Ха! — с чувством произнес Ганеш. — Аша и Джей ездили в выходные на море и купили полный турпакет. Вернулись с пищевым отравлением!

— Риск, конечно, есть, как и в любом деловом предприятии! Я хочу сказать другое: Винни сделал оптимальный выбор. Мне почему-то не кажется, что он пользуется особым успехом у представительниц

слабого пола. И вот как все славно получилось: молодой женщине с ребенком нужны были надежный муж и уютный дом. Все это ей предоставил Винни, которому нужна была семья. Все как нельзя кстати. Оба получили что хотели.

Ганеш не удовлетворился моим объяснением. Не переставая жевать и тыча в меня лепешкой нан, он неразборчиво произнес:

— И все равно не понимаю, зачем ему являться сюда и донимать тебя. Конечно, он дошел до ручки, но… не пойми меня неправильно… беседуя с тобой, он ведь просто хватался за соломинки.

— По-моему, ко мне он обратился только после того, как понял, чья я дочь. Сабо устал ждать, пока полицейские вытащат для него каштаны из огня. Вполне понятно, он хочет, чтобы Лорен нашлась, причем нашлась быстро. И он привык все делать сам, по-своему и всем распоряжаться. Более того, здесь он как будто в изоляции. Он ведь живет в Манчестере. Из Лондона он уехал еще в детстве. Он никого здесь не знает. Вряд ли он считает такие условия благоприятными и вряд ли может что-то тут поделать. И вдруг он обнаруживает меня, дочь Бонди. Я для него почти родня!

— Я понимаю его чувства, но он может испортить всю игру, — по-прежнему неодобрительно заметил Ганеш, выкладывая мне в тарелку остатки курицы из контейнера. Очень мило с его стороны, что он догадался принести мне мяса. Сам он вегетарианец. — Но объясни, как, откуда он узнал, что ты — дочь его друга? То есть… почему вдруг Парри послал его к тебе?

— Ха! — мрачно ответила я. — Разве ты не знаешь, что собой представляет сержант Парри? Ему хватило нахальства отправить Сабо ко мне! Интересно, чего ждал от меня Парри? Что я расскажу Винни то, что утаила от полиции? Может, Парри думает, что я что-то от него скрываю? Я уже рассказала им все, что мне известно, и вот как они разумно — в кавычках — распорядились моими сведениями!

Некоторое время мы ели молча. Ганеш погрузился в раздумья, и я не мешала ему, потому что обычно он здорово умеет раскладывать все по полочкам и особенно здорово находит слабые звенья в чьих-то доводах — особенно в моих.

— Мне кажется, — сказал он наконец, — что ты совершенно неправильно все истолковываешь. То есть ты смотришь на вещи со своей точки зрения, тогда как тебе надо ненадолго встать на место сержанта Парри. Я хочу сказать вот что: по-моему, Парри вовсе не считает, будто ты что-то от него скрываешь. Наоборот, ему кажется, что о чем-то умалчивает Сабо. Я не хочу сказать, что Сабо — жулик. Возможно, он просто действует на грани законности. Ну а рассказывать копам подробности обо всех своих делишках ему не хочется, верно? По крайней мере, у него наверняка есть деньги за границей и он не хочет, чтобы о них пронюхали налоговые органы.

— По его словам, он ценит невмешательство в свою личную жизнь, — вспомнила я.

— Вот именно. Он, наверное, предпочитает не высовываться, чтобы полиция и другие представители власти к нему не приставали. Кто мы такие, чтобы обвинять его? Достаточно помнить, что случилось с дядей Хари. И вот сейчас похитили его дочку, Лорен. Сабо волей-неволей пришлось раскрыться и позволить копам топтаться по его драгоценной личной жизни. Но дальше, чем необходимо, он их пускать не намерен. Так сказать, не пускает дальше прихожей и не предлагает чаю. Полицейским хотелось бы больше узнать о Сабо; их интересует предыстория. Почему дочь Сабо сейчас заперта в каком-нибудь платяном шкафу, а пара головорезов пытается выжать деньги из любящего папаши. С твоей помощью Парри рассчитывает узнать о Сабо побольше. Ему кажется, что Сабо пытается его одурачить. Ему, конечно, хочется, чтобы дочь нашлась, но он бизнесмен и привык во всем искать выгоду для себя. С одной стороны, он хочет вернуть Лорен, но, с другой стороны, стремится рассказать как можно меньше. Парри вовсе не пользуется Сабо для того, чтобы что-то из тебя вытрясти. Он, наоборот, хочет с твоей помощью вытрясти что-то из Сабо.