В двух шагах до контакта
Шрифт:
Отец отвлекся от еды, надел шлем и перебросил на мой скаф письмо от мамы, после чего опять снял его и продолжил ужин. Мне идти за шлемом не требовалось, я заблаговременно подключил свой планшет к скафу, так что открыл письмо и погрузился в чтение. Папы-мамины обнимашки-целовашки и пропустил, да там и было-то всего с десяток строк. Она говорила что у них все хорошо, ругалась на нас, что застрянем надолго. Мне вменялось в обязанности следить за режимом сна и питания отца и Василича. Чтоб ныл, скандалил и не пропускал. Собственно я так и собирался этим заниматься, знаю уже, что они если дорываются до авральных работ, то есть и спать забывают. Про то, что они столкнулись
Отец закончил с ужином, насмешливо посмотрел на нас, и сказал: — Ну что, инвалидное воинство, расползаемся на отоспаться? Утро вечера мудреней будет.
На утро прогноз Якова Васильевича оправдался в полной мере, со скрипами и стонами я сполз с кровати. Шевелиться было больно, то, как ныли натруженные мышцы вчерашним утром это сегодняшнее состояние и рядом не лежало. Хотелось заползти обратно под одеяло и носа не высовывать. Меня спас отец, появившийся с аптечкой в руках на пороге комнаты.
— Шо, хреново тебе, прынц гадский? — процитировал он какую-то старую шутку и после многозначительной паузы продолжил, — Заваливайся обратно, лечить буду.
Вколов мне какой-то стимулятор он старательно размял мышцы, попутно намазав мазью. От его действий было больнее, мог бы — попытался убежать, но сил не было.
— Подремли минут десять и пойдем завтракать, уже должен будешь оклематься. Я пока твою подружку проведаю, — сказал он закончив экзекуцию. Я еще успел подумать что это он так издевается, но вырубился. Проснулся я от его слов: — Ну что, как самочувствие?
Как не странно, но мне стало значительно лучше. Хоть все тело ныло и дрожало, позывов к прекращению жизнедеятельности больше не было.
— В целом сносно, но далеко от хорошего, — ответил я, — а чего ты мне вколол?
— Потом покажу, стимулятор из аварийной аптечки, он вообще для другого предназначен, это так, нецелевое использование. На себе проверено, при перегрузках помогает, пользоваться только часто нельзя, так что завтра будешь ныть и стонать по новой. Но, глядишь, отойдешь за день, не так все плохо будет, — пояснил он.
На завтрак опять была каша. Наваристая с густым мясным запахом и вкуснейшей подливкой. Дядя Яков тайком от отца поставил передо мной стакан с какой-то бесцветной жидкостью и резким неприятным запахом.
— Махом и запей, — подсказал он, и пояснил, после того как я выполнил — это чтоб мышцы быстрее нарастали.
— А вы меня не потравите, — с сомнением сказал я, — Отец тоже с утра чего-то дал.
— Не должно, — отмахнулся старик, — Он тебе с аптечки четверку вколол, она с моим средством не пересекается. Жуй давай, и пойдем в мастерскую.
Закончив завтракать мы опять разошлись с отцом в разные стороны. А ведь я собирался ему помогать, но за эти дни и виделись только несколько раз. Меньше даже чем дома. Но, думаю, в дальнейшем это поменяется.
Работа в мастерской была мне, в принципе, знакома. Сложно было отрешиться от того, что на этот раз я ковыряюсь не в очередной поделке на кружке, а в живом человеке. Пусть даже эта конечность и была механической. Дядя Яков разделся до пояса, уложил поврежденную руку на верстак и разобрал ее. Жуткое зрелище. Дальше он
А вот сейчас было почти обидно. Заставив меня вручную навивать искусственную мышцу он запустил станок и сделал такую же, но сделанную автоматом. Ее же и поставил на место перерубленной. И ведь похвалил даже, я сделал почти такую же, различия в двух знаках после запятой, он сам показал. Ну, умом то я понимаю что автоматика не ошибается, но все равно немного обидно. Зато похвала была приятна, да. Заслужил. Не зря столько моделей перебирал на кружке в школе.
Наконец работа была закончена. Дядя Яков с видимой радостью сжал кулак и двигал пальцами любуясь их движениями. Вот если бы он еще и кожу сразу натянул на место, мне было бы гораздо приятнее. А так, серая конечность и проблескивающими металлом шарнирами суставов и болтающийся от локтя лоскут кожи несколько портили впечатление.
— Ну вот, совсем другое дело, прям как старая, хорошо потрудился Максимка, спасибо тебе. Даже калибровка не требуется, идеально в шаблоны вписался. Молодец. Давай помогай, сейчас шкурку на место натянем и обедничать, а то Миха нас, чай, уже заждался.
Мы закончили работу, и пошли в столовую. Я успел забежать к Насте. Дверь она мне, конечно, не открыла, но вполне бодрым голосом (аж завидно) отрапортовала что с ней все в порядке, в норму еще не пришла и пробудет тут еще пару дней. Есть-пить не хочет и вообще у нее все есть, чтоб я шел куда собирался и не мешал ей спать. Почему-то это знание приятно легло на душу, видимо я все-таки о ней беспокоился.
К столовой я подошел одновременно с Подгорельским, избежав чувства неловкости что за мной кому-то нужно ухаживать, делая за меня то, с чем я могу справиться сам. Судя по всему папа опять поленился прийти обедать, поэтому его порцию захватили с собой.
Когда мы добрались до энергоцентрали он сидел в кресле, одной рукой водя какие-то параметры в программу управления, а в другой держал питательный батончик из сухпайка и одновременно обсуждая что-то со своим начальником на соседнем экране.
— Глянь-ка, почти как была, — весело приветствовал его Яков, свернув из пальцев фигу и шевеля большим пальцем. Затем он обратил внимание на экран и поздоровался, — Привет Игорь.
— И тебе здравствовать Яков Василич, — ответил тот, — так когда энергию подадите, разгильдяи?
— Если совсем туго, то к вечеру, если терпит, то через пару дней, но лучше дня через четыре, зато в полном объеме, — предложил отец.
— Ладно, сейчас прикинем-посчитаем, скажу. В целом терпит еще, — отозвался Игорь, — заканчивайте переоснащение пока.