В двух шагах от дома
Шрифт:
Волна жара поднялась неожиданно откуда-то изнутри, из сердца, и мгновенно охватила все его существо. Андри раскрыл ладони, высвобождая из тела сгустки энергии. Потом перед его глазами полыхнуло красным, что-то взорвалось, и мальчик потерял сознание.
Андри очнулся от того, что кто-то положил ему на лоб горячую мокрую тряпку. Мальчик с трудом поднял веки, они будто налились свинцом, и увидел над собой взволнованное лицо чародея.
— Андри, ты меня слышишь? — встревоженно спросил магистр Руфус.
— Да, учитель… — язык мальчика тоже не хотел ворочаться. — Что со мной случилось?
— Ты
— Я не понимаю… — прошептал мальчик.
Пожилой чародей ласково погладил ученика по волосам. Потом отошел к костру, на котором булькал котелок с каким-то отваром, и зачерпнув из него жидкость большой оловянной кружкой, поставил остывать и снова уселся рядом с мальчиком.
— Слушай меня. Есть маги стихий. Они используют энергию природы и, пропуская ее через себя, преобразуют в энергию одной из четырех стихий — огня, воды, земли или воздуха. Для этого они изучают специальные заклинания, часто используют фокус и компоненты. Стихийники — это, прежде всего, боевые маги. В бою они действительно страшны.
— Я не стану боевым? — Андри не знал, расстраиваться ему, или, наоборот, радоваться.
— Нет, мой мальчик, — улыбнулся Руфус. — Но у тебя отличные способности к магии духа. Ты сможешь управлять куда более тонкими материями, будешь лечить и защищать.
— Это хорошо, — Андри улыбнулся в ответ. Мальчику вспомнился травник, которому он любил помогать. Пожалуй, быть целителем куда интереснее, чем стихийником.
— Это лучшее, что может делать маг, — кивнул магистр. — Но у магии духа есть два существенных недостатка. Во-первых, используя эту магию, чародей тратит свой внутренний ресурс. Заклинания исцеления отнимают много сил. Чем опаснее болезнь или рана, тем больше своих жизненных сил тратит заклинатель. И второе — лечить самого себя, пожалуй, сложнее всего.
Магистр Руфус взял кружку и поднес к губам ученика:
— Выпей. Это отвар из стрел Пророка, он восстановит твои силы.
Только сейчас Андри почувствовал, что его мучает жажда. Он привстал, взял кружку обеими руками и стал мелкими глотками пить горячий, чуть кисловатый напиток. Магистр Руфус, между тем, продолжил:
— Теперь, мальчик мой, наши планы изменились. Я увидел, что ты тоскуешь по семье, и хотел наведаться с тобой в Эрроувейл, в столицу соседнего государства. Там живет бродячая магесса Соланн с мужем. Они бы приняли тебя как родного, да и к своим ты был бы ближе. Но, поскольку у тебя целительские способности, а у нее стихийные, она не сможет ничему тебя научить. Так что ты останешься со мной.
Андри не ответил. От отвара стрел Пророка по всему телу разливалось приятное тепло, и мальчика начало клонить в сон.
— Учитель, расскажи мне о бродячих магистрах! — попросил Андри.
— Это секретный орден избранных, — важно ответил маг. — Тех, кто выжил сам и посвятил себя спасению детей с магическими способностями. У нас и у сочувствующих есть условный знак — золотая руна «элик» на зеленом фоне. Если увидишь ее, помни — в этом месте можно связаться с кем-то из нас.
Церковь и Орден охотятся на нас, поэтому мы вынуждены все время путешествовать, чтобы быть в относительной безопасности. Но нам с тобой
Мальчику вдруг показалось, что наставник рассказывает о настоящих героях.
— А как становятся бродячими магистрами? — спросил Андри.
Руфус покачал головой:
— Обычно ими становятся или те, кому нечего терять, или те, кто готов принять на себя ответственность за другого, слабого и растерянного, и спасти его прежде всего от него самого. Примирить с даром и научить им пользоваться. Возможно, когда-нибудь и ты станешь одним из нас. А пока отдыхай. Завтра снова в путь.
Мальчик заснул, а чародей долго смотрел на огонь и размышлял. С мальчишкой будет полно проблем, это он уже понял. С другой стороны, способности к магии духа стали проявляться в детях все реже и реже. И то, что он на склоне лет встретил такого ученика, просто подарок судьбы. За жизнь Руфус накопил столько знаний, что будет счастлив передать их кому-то. Все. Без остатка.
***
— Род трезеньельских королей настолько велик и славен, что восходит корнями к самому Верному Тибо, одному из Семерых — друзей и учеников Пророка… Династия не прерывалась и не менялась, только трижды корона переходила к младшей ветви от старшей и наоборот… — сонно пробормотал Андри и клюнул носом.
Шлеп! На чистом листе пергамента образовалась огромная клякса.
— Нестриженые ногти Пророка! — шепотом выругался мальчик и огляделся, не слышал ли наставник: магистр Руфус запрещал ему богохульствовать. За это могло крепко влететь. Рука у наставника, несмотря на его преклонный возраст, оказалась удивительно тяжёлая.
Вообще, магистр заставлял Андри делать много всего ненужного. Молиться утром и вечером. Чистить одежду и обувь перед сном. Мыть руки. Пользоваться вилкой и ножом, когда рядом лежит ложка, и есть ею намного удобнее. Не шмыгать носом. Не сутулиться… Но чуть забудешься, тебя непременно настигнет крепкий учительский подзатыльник.
Если все эти премудрости мальчику хоть как-то давались, против одного Андри восстал раз и навсегда. Когда магистр попробовал его заставить надеть то, что носил он сам, Андри взбунтовался. Ему вовсе не хотелось ходить в чем-то похожем одновременно на мамину ночную рубашку и на балахон, что носят жрецы Единого.
Рассерженный Руфус оставил ученика без ужина. Мальчик безропотно остался голодным до утра, но утром «роба — благородное одеяние ученых мужей» лежала на своем месте. Последующие пара дней без еды тоже не помогли.
Наконец, магистр сдался и пообещал мальчику, что будет заказывать ему нормальную одежду. Это была маленькая победа.
Больше всего Андри нравились занятия по магии. Тут тоже оказалось, что помимо заклинаний адепт магии духа должен знать еще очень много всего. Например, устройство организма. Если целитель не может понять, что происходит с его собственным организмом, он не сможет направить потоки энергии так, чтобы помочь кому-то другому, человеку или животному.