В эфире
Шрифт:
– Гертруда по вашему приказанию прибыла, Канцлер! – проорал он, после чего выпрямился еще сильнее, что, казалось, было уже совершенно невозможным.
– Спасибо, Йорик, – отшатнувшись от стоявшего рядом молодого человека, ответил один из сидевших за столом, после чего потер ухо, – и незачем так кричать. Можешь идти.
Молодой человек кивнул, причем сделал это так значительно и важно, что наблюдавшей за происходящим со стороны девушка даже показалось, будто она услышала хруст его шейных позвонков, после чего проводник, все так же прямо прошагал, но уже не к лифту, а в противоположную от него сторону, где за плотными шторами виднелась
За большим круглым столом сидели трое. Двое из них не имели никакого отношения к волшебству в целом и к университету в частности, что можно было понять, даже не прибегая к помощи эфира. Тем более, что тут он, очевидно, носит какую-то другую функцию. Они были облачены в строгие черные костюмы, а их головы венчали такие же черные котелки. Третий же из присутствовавших был облачен в обычную для этого заведения мантию с небрежно отвернутым фиолетовым воротом, а на голове его красовалась высокая остроконечная фиолетовая шляпа с широкими полями.
– Вот, господа, это та, о ком я вам рассказывал, – произнес старик в шляпе, кивая в сторону все еще стоявшей в отдалении девушки.
Двое мужчин в костюмах смерили ее все теми же высокомерными взглядами. «Да что это за место такое?» – возмутилась про себя она. Тот факт, что каждый встречный вот уже неделю пытался возвысить себя над ней самым любым способом, факт, который сначала был ей безразличен, потом немного забавен, теперь же начинал откровенно раздражать. Неужели, именно для этого она была сюда послана – вытерпеть подобное отношение. В такую даль за унижением? Оставалась только надежда на то, что когда ей, наконец, позволят покинуть стены этого мрачного заведения, она не увидит подобного отношения на улице от обычных людей.
– И что же, это дитя прибыло из другого мира? – с недоверием спросил один из мужчин, в голосе которого вполне отчетливо прозвучало ничуть не скрываемое пренебрежение.
– Именно так, – ответил старик.
– Она совсем не похожа на существо из другого мира, – констатировал мужчина в костюме.
Старик в мантии вздохнул и слегка развернулся на своем деревянном стуле с высокой резной спинкой, явно самой высокой из всех, стоявших подле стола спинок. Девушка впервые за все дни смогла разглядеть в нем человека, связанного с эфиром, и это открытие было словно глоток свежего воздуха. Это спустя мгновение она поняла, что связь эта весьма условна, и он, совершенно точно, не способен взаимодействовать с эфиром в том виде, в котором она привыкла это наблюдать, но тогда, в эту первую секунду после увиденного, она была готова обнять старика от радости и благодарности. Еще немного позже она вспомнила, как чопорный проводник, доставивший ее сюда на так называемом волшебном лифте, назвал его канцлером, а это, насколько она смогла усвоить сложную многоступенчатую иерархию университета, была высшая руководящая должность. И вот теперь перед ней сидел старик, должный быть самым могущественным волшебников в заведении, обучающем волшебников, практически не имеющий никакой связи с эфиром. Это либо невероятный уровень, который она никогда прежде не встречала и о котором никогда раньше не слышала, либо настолько же невероятная путаница.
– Видите ли, мой друг, в других мирах обитают самые разные существа, – ответил старик, растягивая каждое слово до самого предела, – среди них есть и точно такие же, как мы с вами, – он снова кивнул в сторону девушки, не разъединяя сцепленных
Он не придумывал эти слова на ходу, это девушка могла совершенно точно утверждать, глядя на состояние эфира вокруг него, как и то, что он не врал. Очевидно, что он обладал знаниями, хоть и черпал их не из эфира, как это, вроде бы, было положено делать.
– Ты из другого мира, дитя? – холодно и без тени интереса в интонации спросил другой, молчавший до этого момента мужчина.
– Гертруда, – ответила девушка как можно более громко.
– Что ты сказала?
– Я сказала, что меня зовут Гертруда. И да, я из другого мира.
– Чем можешь это доказать?
– Ну бросьте вы, префект, – улыбнувшись, отмахнулся старик, – разве это требует доказательств? Вы еще попросите доказательства тому, что она настоящая, а не плод моего волшебства.
Префект усмехнулся в ответ.
– Это, как раз, не требует никаких доказательств. Хотя бы потому, что я знаю, что вы на подобное не способны.
– Опять вы за старое, – ответил старик, устало сдвигая шляпу к затылку.
– Разумеется, за старое. Или вы думали, что покажете мне эту девочку, и все вопросы сами собой отпадут? Нет, канцлер. В современном мире так не делается. За вашими стенами живут обычные люди. Говоря «обычные», я имею ввиду никак не связанных с вашими делами людей. И их доверие нужно заслужить. Делами, канцлер, а не красивыми словами. Красиво говорить вы очень хорошо умеете, это мы уже давно поняли.
– Ну какие? Какие доказательства вам еще нужны? – буквально взмолился старик, сотрясая перед собой руками, – разве мало того, что я вам уже показал? Вы не верили в волшебство, я показал вам его. Не верили в другие миры, я и их вам показал. Вы не верили, что я могу с ними связаться? Что ж, и это тоже вы увидели своими глазами. Что еще вы от меня хотите?
– Пользы, канцлер, – ответил префект все так же высокомерно, – я хочу, чтобы ваше, так называемое, волшебство, приносило людям снаружи пользу, а не просто являлось поводом для детских сказок. Вы – умелый фокусник, этого у вас не отнять. Но людям нужны дела, а не красивые картинки.
– Волшебство – не инструмент, как вы не поймете? Это не молоток, которым забивают гвозди. Это картина, которую рисует художник.
– Для того, чтобы художник рисовал, ему нужны кисти, краски и холст. Без них у него не получится шедевр. Не пудрите людям мозги своими картинами. Дайте им кисти и краски. Вот, скажем, ваш чудесный волшебный лифт.
– А с ним что не так? – устало спросил старик.
– С ним все хорошо. Даже очень. Вот он бы мог послужить прекрасным инструментом для людей. Сделайте такой для них в доме съездов, чтобы они не поднимались по крутой лестнице каждый раз, когда приносят новую жалобу на вас. Уверяю, люди оценят это по достоинству.
– Ага, и к каждому лифту приложить по одному волшебнику из университета. Чтобы он его весь день поднимал.
– Ну зачем же? – ответил префект, – у вас тут много студентов. Можно ввести такую специализацию. Подниматель лифта. Обучать на нее молодых людей, а потом, по окончании учебы снабжать их рабочим место вместе с такой вот кабиной. Мы будем строить высокие здания, вы будете поставлять нам персонал и оборудование. Все будут довольны и при делах.
Старик устало покачал головой и прикрыл глаза ладонью.