В его власти, или Беременна от монстра
Шрифт:
Лицо заливает жаром стыда. Черт возьми, ему всегда так нравится озвучивать происходящее и вгонять в краску? Но уже спустя несколько секунд забываю про свое смущение. Тело отзывается на каждую ласку, и я даже не сразу понимаю, что уже поставлена на колени.
Приходится прогнуться ниже, чтобы Марату было удобно. И он прекрасно ощущает это, как и я ощущаю задницей его каменный член. Он хочет меня! Снова! Меня, а не очередную шикарную модель, которой я ни разу не конкурентка! От этой мысли я плыву еще больше и уже постанываю громче.
Внезапный шлепок и резкая боль! Удар
Покровский склоняется ниже и его искушающий шепот обжигает шею:
— Я знаю таких тихонь, как ты, все ваши грязные желания. Знаю, что тебе нравится и как сделать тебе приятно.
Зажмуриваюсь крепко и уже не понимаю ничего. Мне понравилась грубость? Долго думать не приходится, потому что Марат дает ответ. Шлепает еще раз, но уже по другой ягодице. Я всхлипываю и кусаю губы. Больно! Но, черт возьми, эта боль пробуждает внутри какую-то животную похоть. Такого я еще не испытывала.
Еще несколько звонких шлепков и в тот момент, когда я, напрягшись, ожидаю следующего удара, Марат резко берет меня. От сильного толчка не удерживаюсь на руках и падаю вниз, но он крепкой хваткой удерживает бедра и только жадно рычит. Цепляюсь за простыни, когда он сразу переходит на быстрый темп и против воли с губ слетает:
— Да…
Я уже так заведена, что всего немного и дойду до пика наслаждения. Еще чуть-чуть…
— Не так быстро, сладкая, — хриплый смешок и Марат прекращает двигаться. Сама подаюсь навстречу мужчине, чтобы получить наконец такое желанное удовлетворение. Но он словно дразнит меня, двигается медленно, то выходит полностью, то снова заполняет до упора.
Кажется, что эта пытка продолжается вечно! По телу пробегает дрожь, я как натянутая струна отзываюсь на любую, даже самую скупую ласку, но Покровский контролирует все и не дает перейти удовольствию за грань оргазма.
Ощущение, будто я балансирую на краю пропасти и уже почти падаю, но никак не могу рухнуть вниз. И в тот момент, когда я уже готова расплакаться от желания кончить, Марат практически кладет меня на рельефное тело спиной к себе, поднимает выше ногу, входит до упора и до боли прикусывает шею. А после резко переходит на дикий темп и я понимаю, что он сам едва сдерживался.
Но через секунду все мысли улетают из головы под хриплый рык Марата:
— Вот так, детка, да!
И только в этот момент удовольствие накрывает с головой. Выгнувшись в крепких сильных руках, я с громким стоном кончаю вместе с ним.
******
Впервые после секса я чувствовала изнеможение. Эту приятную сладкую истому по телу, о которой писали в романтичных книжках. Когда тело плавно качает, будто на волнах, расслаблена каждая мышца и от удовольствия даже слезы на глазах выступают. И это несколько раз за вечер! Бывший муж — единственный партнер за всю мою жизнь — никогда даже прелюдии особо время не уделял. А о таком фееричном сексе даже
Из грез на землю меня вернул грубоватый голос:
— Блять, я не предохранялся.
В этот момент сердце предательски сжалось. Я открыла глаза, в темноте наблюдая за силуэтом Марата — он подобрал со стола стакан и снова наполнил его алкоголем.
— Я не могу иметь детей.
Сглотнула горький комок. Признание далось мне с трудом. До сих пор упоминание о ребенке или беременности резало как будто по живому. Да и разве может такое хоть когда-то отболеть?
— Отлично. Я тоже. Но я все равно всегда предохраняюсь. После секса может оказаться, что на тебя не только детей хотят повесить, — едко пошутил Покровский.
— Я ничем не больна! — зло выпалила я, ясно понимая, к чему он клонит.
Глаза защипали слезы. Обидно было и то, что он обо мне так плохо подумал, и что единственным ответом на то, что я не могу иметь детей, было «Отлично».
— Жизнь научила меня не доверять словам женщин, — с иронией фыркнул Марат.
На голову словно опрокинули ушат ледяной воды. Ноги дрожали от слабости после пережитого оргазма так, что колени подгибались, но я все равно заставила себя подняться с постели. Хорошо, что в комнате уже было темно, потому что невыносимо было даже от мысли, что придется посмотреть в лицо Покровскому.
Он хотел развлечься, снять напряжение, только и всего. Наверное, просто ни одна из этих роскошных фифочек не смогла приехать сегодня или Марат просто разругался с очередной пассией. А тут я — такая доступная, сразу сдалась, даже уговаривать не пришлось! Как же противно! Противно от самой себя. На что я вообще надеялась? Даже в подметки не гожусь ни одной его женщине.
Марат не стал меня останавливать. Почему-то это добило больше всего. Дурочка, все равно на что-то надеялась даже теперь. Я бежала к своей комнате так, словно под ногами горели угли. И лучше бы это были они, чем горело внутри. Захлопнула за собой дверь и прижалась к ней спиной, поспешно стирая соленые дорожки со щек.
Как любила говорить моя мама — «Всегда знай свое место». Рядом с такими людьми мое место всегда будет где-то внизу, на уровне обслуги. В доме, на кухне, в постели. Попользоваться, выбросить и забыть.
— Ненавижу! — прохрипела я, сползая по двери вниз.
А после не выдержала и разрыдалась.
Глава 4
— Соскучилась по мне, сладкая? — ухо обжигает горячим шепотом. Тело мгновенно отзывается на эти порочные нотки в голосе и мурашки возбуждения бегут по спине.
— Да, — в горле пересыхает и ответ выходит хриплым. Зато честным.
Он зажимает меня прямо в коридоре и горячая ладонь сразу же забирается под юбку униформы. Марат бесстыдно заставляет обвить его талию одной ногой и вжимается, давая почувствовать, как у него стоит. Ухмыляется довольно, когда я краснею.
— Что, детка, просто оттянуть трусики в сторону и трахнуть тебя? — интересуется Покровский, — Прямо здесь?
Марат так сильно впивается пальцами в кожу на бедрах, что наверняка останутся синяки. Плевать!