В его власти
Шрифт:
И все же Бьюкенены сокращали расстояние между собой и тем, за кем они гнались.
К своему ужасу, Сабрина увидела, что Найл резко повернул коня и повернулся к врагам лицом.
Подняв меч, командир троицы с боевым кличем бросился на врага. Мгновением позже Сабрина услышала, как сталь бьется о сталь. Она остановила лошадь и, едва не теряя со знание, стала смотреть.
Следующий миг она запомнит на всю жизнь. Все было как в кошмарном сне, каждое движение казалось невероятно затянутым. Найл легко отразил первую атаку, но следом за первым всадником явился второй, а удар третьего
Найл отреагировал мгновенно, молниеносным скользящим движением спрыгнул и перекатился по земле, но в тот момент, когда ухватил меч за рукоять, тот, главный из троицы, сидя в седле, занес над ним клинок.
Сабрина завизжала от ужаса за мгновение до того, как Найл успел прыгнуть за толстый березовый ствол. В дюйме от него стальной клинок всадника со свистом прорезал воздух.
В наступившей тишине враги смотрели друг на друга.
Факел упал на землю, но не погас, так что Сабрина отчетливо видела людей Бьюкенена. Видела, как они спешились. Очевидно, атака застала их врасплох — им пришлось повыскакивать из постелей, ибо все трое были босыми и без рубашек, успели лишь обернуть чресла пледами. Почти нагие, с развевающимися волосами, они выглядели именно так, как должны выглядеть эпические воины-дикари, яростные и беспощадные.
С перекошенными от злобы лицами они медленно надвигались на Найла, чтобы окружить его. Так волки окружают свою жертву.
— Найл!.. — хрипло закричала Сабрина.
Он резко вскинул голову и ошеломленно уставился на нее.
— Сабрина, держись подальше!
Когда он отразил первую атаку, она в ужасе вскрикнула.
— Уходи же, Бога ради!
Сабрина зажала рукой рот, чтобы не отвлекать его криком, но тут в атаку пошли все трое.
Меч так и сверкал в его руке, но даже несведущий в боевых делах мог увидеть, что долго ему не продержаться. Она должна что-то предпринять. Он, конечно, не скажет ей спасибо за вмешательство, но она не может оставить его умирать одного.
Сабрина в отчаянии огляделась. У нее был меч, который дал ей Джорди, но на таком расстоянии он был бесполезен, к тому же мечом она практически не владела.
Она в ужасе бросила взгляд на Найла. Тот словно исполнял причудливый танец в кругу наступавшей на него троицы. В тот момент, когда Найл, успешно отразив атаку одного из Бьюкененов, не успел сгруппироваться и едва не упал, попятившись, Сабрина соскочила на землю и схватила булыжник с кулак величиной. Прицелившись в самого близ кого к ней Бьюкенена, она изо всех сил швырнула камень. Она глазам своим не поверила, увидев, что камень угодил прямо в цель, с треском ударившись о голову одного из на падавших. Отскочив от головы, камень упал ему на плечо. Мужчина повалился на землю, закатив глаза.
Двое остальных гневно на нее уставились. Когда самый высокий шагнул к ней, Найл громко выругался и сделал выпад. Бьюкенен оказался втянутым в поединок.
Сабрине ничего не оставалось, как вытащить меч. Она не помнила, как вступила в бой. Она думала лишь о том, чтобы помочь Найлу поближе подступиться к тому широкоплечему полуголому Бьюкенену, который вот-вот его убьет.
Она занесла
Она попыталась ответить, но все, на что ее хватило, — это не дать убить себя окончательно. Она зашаталась. В левой руке она почувствовала острую боль. Услышала крик, поняла, что это кричит она, и упала на землю.
Уши ее наполнил звон и грохот, после чего пришло блаженное забвение.
Сознание возвращалось к ней постепенно и напомнило о себе болью. Все тело, казалось, было пронизано ею. В ноздрях стоял пряный запах разломанных веток, в ушах хрипловатый голос Макларена, звенящий от ярости.
Он изрыгал ругательства. Сабрина думала, что его гнев обращен к Бьюкененам, но оказалось, что к ней.
В туманной дымке она увидела огонек. Факел из сосновой смолы? И в золотистом пламени склоненное к ней его красивое лицо.
— Найл? — прошептала она, но он не услышал, проклиная ее безрассудство.
— Она отказалась меня покинуть, эта дура. У меня сердце едва не разорвалось, когда она ввязалась в драку.
— Еще бы, — мрачно произнес Лайм Дункан. — Эта стая бьюкененских волков запросто разорвала бы ее на куски.
— Но она храбрая девушка, скажу я вам, — вступился за нее Джорди. — Она приняла бой с честью. А на днях она даже не дрогнула, когда Бьюкенен пригрозил взять ее в заложницы.
— Оуэн угрожал ей? — резко спросил Найл. — Она мне этого не говорила.
— Может, просто не хотела. Она гордая девушка и не зависимая. Всегда готова сама за себя постоять. Она Дункан плоть от плоти.
Сабрина судорожно сглотнула и снова попыталась прошептать свое имя. Найл наклонился над ней:
— Ты можешь говорить, детка?
— Они… тебя не убили?..
— Нет, не убили… благодаря тебе. — В глазах его была такая нежность, что Сабрина задохнулась от счастья. — Мы их разогнали.
Она попыталась повернуть голову в поисках врагов, но не увидела никого из Бьюкененов. Ей показалось, что она все еще находится в том перелеске, где все и произошло.
— Они… убежали?
— Да, но некоторым досталось, — мрачно ответил Найл. — Одного я ранил. — В золотистом сиянии факела она видела его глаза: ярко-голубые, сверкающие гневом, сказочно красивые. — Наши люди услышали выстрел и поспешили к нам на помощь. Бьюкенены убежали, когда увидели подкрепление.
— Проклятые трусы, — пробормотал Лайм.
— Пожалуйста, — шептала она, потому что ей не по нравились взгляды, которыми обменялись мужчины, — хватит кровопролития…
Найл мрачно рассмеялся:
— Нет уж, не хватит! Они еще пожалеют о том, что натворили этой ночью, помяните мое слово.
Сабрина хотела сказать, что Бьюкенены защищали то, что им принадлежит, но тут заметила у Найла на правом виске кровавый рубец.
— Ты ранен, — встревоженно заметила она.
— Не волнуйся. Это всего лишь царапина. Вот ты действительно ранена, девочка. Где болит?
— Голова и рука.
Он ощупал ее голову и руку.
— У тебя шишка на голове и глубокий порез на руке, который кровоточит. — Он снял с шеи платок и перевязал рану на предплечье.