В его власти
Шрифт:
От этого места старались держаться подальше даже прожжённые вояки, несмотря на внушительную оплату, которую сулили компании, добывавшие там рутений. И дело было далеко не только в удаленности того места от благ цивилизации!
Рутений — благородный, ценный металл платиновой группы, крайне необходимый для создания высокотехнологичных элементов самых разных устройств. Он очень высоко ценится на черном рынке, потому что добыть его трудно, а все сколько-нибудь богатые рудники и по сей день принадлежат Империи и облагаются немалым налогом.
Пояс
Блуждающие охотники, базгулы, повстанцы из Корпуса Кри, караванщики и просто ловцы удачи из большого космоса — все жаждали урвать свой кусок этого страшно прибыльного пирога и необходимость в наемниках в поясе Галла не ослабевала никогда.
Туда-то и отправился шестнадцатилетний выпускник Имперской Летной Академии, пилот первого класса Титус До Готт.
Боевые вылеты начались с первого же дежурства. Сказать, что юношу спасло чудо, наверно было бы не совсем верным, потому что чудом там и не пахло. Едва не потеряв боевую машину после первой стычки с бандитами, по неопытности и чрезмерной самоуверенности, разумеется, юноша понял свою ошибку и сменил тактику на более осторожную и вдумчивую. Применяя в деле освоенную науку и не переставая учиться в процессе, он очень скоро получил прозвище «Галлская Фурия» — за невероятную способность появляться там, где не ждали и истреблять всех захваченных в цель охотников до чужого рутения.
Карьера Титуса, несмотря на его юный возраст, стремительно пошла на взлет — всего год потребовался ему для того, чтобы стать командиром звена лёгких истребителей класса «Жнец» — лучшего, что было тогда на вооружении имперского флота и, как следствие добытчиков в Поясе Галла. Но вместе с новым званием и последовавшими за ним дерзкими вылазками, от которых у налетчиков кровь стыла в жилах, стала расти и цена за голову Галлской Фурии.
Живым или мертвым его хотели видеть распятым на носу своих кораблей и повстанцы из Кри, и караванщики, и даже людоеды-базгулы, которым вообще не свойственно было вступать с другими нациями в какой бы то ни было контакт.
Скорее юношеский максимализм, на тот момент уже семнадцатилетнего Титуса До Готта, а вовсе не ошибка в расчетах, привели к тому, что он был взят в плен человеком, не имеющим никакого понятия о воинской чести. Авель Мэй, караванщик, «свободный торговец», а на деле просто космический пират, за голову которого в Империи и Содружестве также сулили немало денег, подловил его на честолюбии. На чрезмерном перфекционизме из-за которого юный пилот и обрел свою кровавую популярность — он уничтожал все корабли, посмевшие покуситься на собственность честных добытчиков.
Обманными маневрами, пожертвовав несколькими кораблями и беспилотниками, Авель Мэй выманил его, оставив далеко позади
Какого же было удивление его команды, когда спустя несколько часов штурма им удалось захватить легендарную Галлскую Фурию — юношу, у которого едва начал пробиваться пушок над верхней губой.
Несмотря на все понесенные потери, Авель Мэй все же продал его, а не расквитался сам. С аукциона, тому, кто пожелал уплатить самую высокую цену.
Базгулам.
Их предводитель Азгулад Бессмертный пожелал съесть те части врага, которые, по его мнению, должны были принести ему благословение Богов и увеличить и без того не дюжую силу. А именно — мозг, сердце, печень и половые органы. Но для того, чтобы перечисленные части напитались силой и принесли результат, их нужно было хорошо подготовить.
Для этого лучше всего подходили пытки.
На протяжении недель, количество которых командующий даже теперь не смог бы определить с точностью, его испытывали на прочность всеми возможными способами — резали, били, морили голодом и жаждой, применяли электричество, огонь, воду и холод, ожидая, когда же юнец сдастся. Когда же падет духом и согласится на все, лишь бы прекратить свои страдания.
В память о тех днях у Титуса До Готта осталось много шрамов, но памятнее всех тот, что над самым сердцем.
Приняв, как данность то, что он встретил достойного сильного врага, Азгулад Бессмертный велел прекратить пытки и готовить все к ритуальному пиру. Разделка туши начиналась с самого, по мнению базгулов, вкусного и зрелищного — извлечения живого сердца.
В центральном помещении его главного корабля, который благодаря антуражу можно было бы смело назвать тронным залом, огромный, с головы до пят украшенный неразборчивыми татуировками Бессмертный не торопясь принялся за разделку Фурии. Он наслаждался — шутил и измывался над ним под довольное улюлюканье своих соплеменников. Отрезал кожу на груди по лоскутку, отделяя мышцы от сухожилий по кусочку и бросая их на скворчащую сковороду перед самым его носом.
Ощущая тошнотворно-сладкий запах собственной жареной плоти, чувствуя, как жизнь покидает тело вместе с затуманенным болью сознанием, Титус До Готт жалел только о том, что сделал слишком мало для того, чтобы воздать должное своему отцу. Недостаточно для того, чтобы его имя осталось в веках и смерти родителей были не напрасны.
Корифей Мон Атто потерял какую-либо связь с необычным юношей, когда тот, выпустившись из Академии, не прибыл по месту для вступления в Корпус Крыльев Империи. Он не прекращал попыток найти его, хотя про себя уже отчаялся, приняв, как данность, что талантливый сирота изменил своему решению посвятить жизнь служению родине.