В эльфийской резервации
Шрифт:
Пока девушка с подозрение разглядывала затихший мешок, Игорь почесал щеку, подкинул дуб и засвистел, изображая невозмутимость. Аня поглядела на него. Они встретились взглядами, но парень сразу отвел глаза.
– Я чего-то не знаю, да? – уточнила девушка, пытаясь стряхнуть с себя ступор растерянности: деревья, растущие на глазах, как-то не вписывались в нормальную картину мира и требовали научного объяснения.
– Мне-то откуда знать, что ты знаешь, а что нет, - пожал плечами паренек. – Я ваши фельдъегерские уставы не читал.
– Но ты знаешь, что находится внутри туеска, -
– Конечно, - кивнул Игорь. – Я раз сто в резервацию ездил, насмотрелся на их лесопосадки.
– В резервацию, - задумчиво повторила Аня, покатав на языке непривычное слово, уже один раз мельком услышанное в разговоре с Андросием Кузьмичом, но в тот раз как-то не обратившее на себя ее внимание.
– Это только так называется - резервация, - зачем-то решил уточнить Игорь. – На самом деле такая же деревня. Никто там не держит. Некоторые уезжают: кто к нам, в Косяковку, а кто дальше, в столицы. Раньше-то нельзя было: уж больно внешность заметная. А нынче хирурги хорошо работают. Чик-чик, и все. Как говорится, «резать – не пришивать».
– Что резать? – тупо уточнила Аня.
– Уши, конечно, - Игорь осклабился и приподнял край своей банданы, демонстрируя указанный орган. – Э, ты чего? Ань, тебе плохо?
Аня покачнулась и слегка сползла вдоль заборчика. Тобик, почуяв перемену в самочувствии хозяйки, в растерянности заметался подле нее и попытался лизнуть в лицо. Игорь оттолкнул ногой пса, бросил мешок с бешеным дубом и присел перед девушкой. Нечеловечески длинное ухо так и осталось торчать из-под банданы, острым краем указывая в небеса.
– Ты дыши поглубже, - посоветовал парень, взяв ее за руки и принявшись их растирать. – Сейчас все пройдет. Извини, я ж не знал, что ты так отреагируешь. Ну, уши и уши. У нас у всех такие. Ты ж наш фельдъегерь, знать должна. Чё сразу в обморок-то? Проще надо быть, толерантнее.
– А ты вообще человек? – чужим голосом уточнила Аня, глядя в лицо, в чертах которого теперь действительно просматривалось что-то непривычное, что раньше успешно скрывалось под обликом пацана-неформала. «Пляшущий» дуб как-то мигом задвинулся на задворки ее сознания, переведенный в разряд легкого отклонения от древесной нормы.
– Ну, человек – понятие относительное, - пожал плечами Игорь и облегченно отодвинулся, поняв, что его собеседница пока решила повременить с обмороком. – Все мы гуманоиды. В этом смысле и ты, и я, и Микола – люди. Но насчет термина «хомо сапиенс», тут я бы поостерегся обобщать. Слышала когда-нибудь про утерянные звенья человеческой эволюции?
Тобик дорвался-таки до хозяйки и смачно лизнул ее в лицо, заставив встать и выругаться. Парень тут же подхватил девушку под локоть, другой рукой помогая отряхнуть юбку. А точнее, нежно шлепнув пару раз по заднице, пользуясь ситуацией. Этот возмутительный факт привел Аню в чувство быстрее любой пощечины, и она быстро пресекла несанкционированную деятельность, одновременно вернув себе способность трезво мыслить.
– Часть генов схожа, и ваши допущенные к государственным исследованиям ученые считают, что некогда мы все произошли от общего предка, - тут же
– Но моя ветка предков, в отличие от твоей, каким-то образом умудрилась с нашей родной Земли слинять в соседнюю сферу. А потом после одного неприятного техногенного катаклизма сфера схлопнулась. Почти все мои соотечественники погибли. Только несколько кланов, оказавшихся на периферии, успели пройти через пространственные щели. Теперь мы снова живем на Земле, как в древние времена. И пугаться тут совершенно нечего. У меня уши длинные, у тебя аппендикс есть. Что тут особенного?
– А почему тогда про вас никто не знает? – уточнила Аня, пытаясь смириться с новой реальностью и все еще не до конца в нее веря.
– Ну, сначала ваше правительство побаивалось, - пожал плечами Игорь, пряча ухо обратно под бандану. – А потом наши и сами не захотели из леса выходить. Чего нам в городе-то делать? У вас там грязь и вонь. Мы – люди к земле привычные. Сеем, пашем, все такое. А ты думаешь, почему на Урале цены на продукты еще не взлетели до небес? Поля-то ваши все позарастали.
– Потому что из-за рубежа везут, - пробормотала Аня, до этого всерьез верившая, что картошку и зерно на уральские прилавки поставляет старая добрая Белоруссия.
– Да щаз, - осклабился Игорь, довольный тем, что может чему-то поучить взрослого человека. – Сама-то представь, сколько народу в городах живет. Такую массу одними только зарубежными закупками не прокормить. Да и накрутки были бы – ого-го! Нет, госпожа фельдъегерь, без нашей помощи туго бы горожанам пришлось. Мы вам – пшеничку. Вы нам – право пользования землей, защиту, государственную поддержку и обратный товарооборот. Ну, то бишь всякие полезные в хозяйстве вещи, которые нам производить не с руки. Теперь лучше представляешь ситуацию?
– Вроде, да, - начала признавать реальность девушка. – Слушай, а покажи еще раз, а?
– Ну, я-то, конечно, могу показать, - Игорь хитро поиграл бровями. – А ты со мной за это в кино пойдешь?
– Иди к черту! – сразу пришла в себя Аня, выпрямилась и поправила фуражку. – Извращенец малолетний!
– Я, между прочим, постарше тебя буду, - обиделся Игорь.
– Ну да, - хмыкнула Аня. – А почему тогда такой мелкий?
– Ну, это я по вашим годам постарше, - признался парень. – А по нашим… скажем так, еще некоторое время расти буду. И чего, кстати, сразу извращенец? Подумаешь, уши длинные. Что мне теперь, за круглоухой девушкой нельзя поухаживать? Это расовая дискриминация!
– Ты – несовершеннолетний представитель чужого государства, - припечатала его Аня, окончательно возвращая себе нормальное самочувствие и ведущую роль. – С тобой связываться – себе дороже. Еще посадят.
– Так или не так, а ты мне нос разбила, - хитро напомнил Игорь. – Даже свидетель есть. В любом случае, ты уже преступница, назад не отмотаешь.
– А-а-а, - простонала девушка, картинно закатив глаза.
Их шутливую перепалку прервало конское фырканье и перестук копыт. Из вторых ворот с позвякиванием сбруи и скрипом колес выкатилась старинная двуколка с порядком затертыми кожаными сиденьями.