В главной роли — любовь
Шрифт:
Что ж, пока он не придумал лучшего способа рассказать Натали о своих чувствах, он намеревался доказать их практически.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Натали распахнула глаза, когда сильные мужские руки прижали ее к груди. Знакомый запах, ласковое касание губ, мягкий тембр голоса заставили все ее существо трепетать от желания. Тревис.
Она приникла к нему и улыбнулась.
— Малышка уже заснула?
— Да, — его губы коснулись чувствительного местечка
Теплое дыхание Тревиса приятно щекотало кожу, и по телу Натали побежали мурашки.
— Да? И каким же образом?
Тревис откинулся назад и обжег Натали взглядом, заставляя ее затаить дыхание.
— Я собираюсь любить тебя до тех пор, пока наши тела опять не станут одним целым, — Тревис запечатлел на ее губах поцелуй, от которого Натали едва не лишилась чувств. — Ты уснешь и проснешься в моих объятиях, а потом я буду любить тебя снова и снова.
— Мне нравится твое предложение, — Натали пальчиком рисовала круги на его широкой груди.
— Думаю, практика тебе понравится еще больше, — многообещающе улыбнулся Тревис.
Страстный поцелуй согрел душу Натали, воззвал к жизни каждую клеточку ее тела. Она затаила дыхание, стараясь не упустить ни мгновения из этой дивной ночи.
Когда Тревис прижался к ней бедрами, давая понять, насколько велико его желание, страсть проснулась в Натали подобно цветку, открывающему свои нежные лепестки под ласковым весенним солнцем. Целуя тело женщины, в то же время он словно касался и ее души. И — о чудо! — старые раны затягивались под бальзамом нежных ласк, не оставляя и следа от прежних обид, переживаний и горя.
Тревис провел пальцем по отвороту халата и спустился в восхитительную ложбинку между грудями. Натали не успела заметить, как он развязал пояс, но в следующий момент ткань сползла вниз, открывая его распаленному взору всю красоту ее обнаженного тела. Молодая женщина не сопротивлялась. Все ее существо требовало ласк и поцелуев.
— Твоя кожа словно шелк, — Тревис медленно провел пальцем по дерзко вздымающемуся холмику груди.
Когда он достиг вершины, Натали словно пронзил электрический разряд. Она закусила губу, чтобы сдержать рвавшийся стон.
— Не сдерживайся, милая, — прошептал Тревис. — Я хочу знать, хочу слышать, что доставляю тебе наслаждение.
Он наклонился и коснулся набухшего бутона губами. От этой ласки Натали показалось, что по венам побежали потоки раскаленной лавы, а низ живота сладко заныл. Тревис дразнил и теребил ее соски, и она больше не могла сдерживать стон наслаждения.
— Так-то лучше, милая, — едва слышно пробормотал он. — Теперь я знаю, что ты чувствуешь.
Если бы голос повиновался ей, Натали ответила бы, что чувствует, как внутри нее бушует пламя. Но язык больше не подчинялся женщине, и с губ ее слетали лишь сладострастные стоны.
Поцелуи
— Тревис…
— Все хорошо, Натали, — он поднял голову, и их взгляды встретились. — Я хочу, чтобы сегодня ты испытала неземное наслаждение. Ты готова к этому, милая?
Как она могла отказаться, когда Тревис смотрел с такой страстью, с таким желанием?
— Да.
Когда его губы достигли конечной цели путешествия, сердце Натали едва не вырвалось из груди.
Тревис почувствовал, как Натали задрожала в его руках, услышал, как она шепчет его имя. Ее тело изгибалось от каждого прикосновения.
Не прекращая ласкать самые потаенные уголки ее тела, Тревис накрыл рукой упругую грудь. Ему нравилось ощущать нежный бархат ее кожи и упругую плоть набухших сосков.
Натали вцепилась ему в плечи, ее тело напряглось до предела.
— Тревис, пожалуйста!
— Подожди, милая, — Тревис залюбовался, как раскраснелись от страсти щеки Натали.
Она распахнула бездонные фиалковые глаза, горящие желанием, и он стиснул зубы, стараясь сдержать себя.
— Ты восхитительна, милая.
— Я… больше не могу… ждать, — хриплый от страсти голос Натали заставил его сердце бешено колотиться в груди. — Люби меня.
Он поцеловал изящную шею и пульсирующую голубую жилку.
— Я этим и занимаюсь, милая.
— Нет, не так. Возьми меня. Пожалуйста!
Тревис не спеша провел ладонью по округлости бедра, перебрался к темным завиткам и коснулся разгоряченного лона.
— Я хочу, чтобы эта ночь стала незабываемой…
Ответом послужил стон, вырвавшийся из самых глубин ее души. Затем Натали остановила на нем затуманенный взгляд.
— Ты сводишь меня с ума, Тревис.
Улыбнувшись, он начал было говорить, как он любит ее, как хочет, чтобы они были вместе каждую ночь до конца жизни, но остановился. Если объясниться в любви вот так, в момент близости, Натали может решить, что он признался под влиянием момента, что им двигали не чувства, а страсть. А у нее не должно возникнуть ни малейших сомнений в его искренности.
Руки Натали скользнули вниз по его бедрам, и Тревис почувствовал, как здравый смысл покидает его.
— Подожди, милая, — слова давались ему с трудом. — Я обожаю твои ласки, но сейчас не самый лучший момент…
— Тогда люби меня!
Тревис дотянулся до небольшого пакетика, предусмотрительно положенного на тумбочку. Одним движением он расправил резиновое колечко и пригвоздил Натали к постели.
Не в силах передать словами, насколько она дорога ему, Тревис позволил своему телу рассказать, что он чувствует. Он двигался очень медленно, сцепив зубы и напоминая себе, что Натали занимается любовью всего второй раз после родов и следует быть осторожным.