В гостях у (с)нежного чародея
Шрифт:
Вернулся Ренфри с чайником. Водрузив посудину над огнем, Аурика покосилась на Льера:
– Вот что, ему нужна нормальная кровать. Нельзя с таким кашлем лежать на холодном полу. Есть у вас в доме мебель? – она обратилась к Ренфри.
– На втором этаже есть кровати, но они здоровые и тяжелые. Мы их сюда не притащим, – мальчишка пожал плечами.
– Тогда хотя бы нормальная подстилка и одеяло. Как попасть наверх? – у Аурики дело не отставало от слова, она уже искала подъем на второй этаж.
Когда Аурика и Ренфри вернулись с охапкой промороженных постельных
– Тут поломалось немного, но я поправил, – он с гордостью продемонстрировал Аурике результат своей работы.
– Какой ты молодец, Олло. Что бы мы без тебя делали? – девушка искренне похвалила гнома, не ожидая от библиотекаря такого мастерства и силы.
– Ерунда, – Олло засмущался, явно польщенный похвалой. – Я все-таки горняк, хоть и библиотекарь. Я умею работать руками. Я знаешь, какую мебель справил нам с Булочкой. Все сам…
При воспоминании о доме Олло погрустнел, и Аурика поспешила отвлечь его:
– Помогите мне перенести его ближе к огню.
Вдвоем Олло и Ренфри перетащили бесчувственного Льера к очагу, и от него тут же повалил пар. Настолько густой, что Аурика поначалу перепугалась, что снежный чародей начал таять. Однако когда его одежда просохла, она перестала парить. Льер согрелся под одеялом возле огня и стал меньше кашлять.
Аурика, гордая своей маленькой победой, оглядела комнату. Погром, учиненный колдовским ураганом, превратил ее в подобие тира для тренировки боевых заклинаний. Если она собирается пережидать в этом домике снежный шторм, то придется наводить порядок. И вообще создавать уют в этом промороженном жилище холостяка.
Впрочем, уже не таком и промороженном. Тепло очага согрело комнату, даже окошки оттаяли. За ними плескалась густая синева зимнего вечера. На ставнях, когда-то резных и красивых, а теперь поломанных и почерневших от времени, играли отсветы огня, создавая умиротворенную атмосферу. Почти как дома, когда они вдвоем с отцом подолгу сидели перед камином, читая сказки или придумывая их самостоятельно. Аурика очень любила такую игру. Она начинала рассказ, обрывая его в самом неожиданном месте, и его продолжал отец. Потом он также неожиданно останавливался, и сочинять дальше предстояло снова Аурике. Так они и придумывали одну историю на двоих. Получалось всегда очень весело и по-доброму. Аурика вздохнула. Она скучала по отцу.
– Ренфри, нужно навести тут порядок, – девушка с хозяйским видом принялась распоряжаться. – Выкинуть все, что нельзя починить. И пол подмести.
– А тебя кто старшей назначил? – мальчишка тут же заартачился. – Чего это ты тут раскомандовалась?
Драконица собралась было поставить лентяя на место, но в этот момент Льер застонал и открыл глаза. Прозрачные, почти бесцветные, словно две льдинки. Чародей сел, исподлобья покосился на разожженный огонь. Перевел сердитый взгляд на Аурику. И драконицу пробрал озноб, столько
Он снова закашлялся. Когда приступ утих, проговорил, хрипло и недовольно:
– Ты все-таки разожгла огонь в моем доме. Упрямая наглая девица. Драконица, – чародей выплюнул это слово, точно ругательство. – А теперь туши его и проваливай.
И вот тут Аурика встала в позу. У Льера явно не достало сейчас сил, чтобы выкинуть ее за шкирку, как в прошлый раз. Она подбоченилась, вскинула голову и проговорила с вызовом:
– Вот уж дудки. Теперь я никуда отсюда не уйду…
Чародей собрался сказать еще какую-нибудь грубость, но драконица его опередила:
– …пока ты не поправишься.
Льер озадаченно посмотрел на девушку и промолчал. Зато Олло показательно жизнерадостным голосом оповестил всех:
– Чай готов! Давайте к столу.
Глава 7. Холод одиночества
– Льеру лучше остаться в постели,– Аурика, одновременно смущенная и раздосадованная этим разговором, принялась хлопотать с чашками и тарелками.
Необходимая посуда в домике нашлась, хотя, судя по ее внешнему виду, ей очень давно не пользовались. Девушка только плечами пожала: Ренфри, наверняка, кормился в облике зверя, а Льер, видимо, вообще питался сосульками с потолка своего жилища.
Отчистив при помощи снега застаревшую грязь, драконица разлила по чашкам ароматный напиток и одну из них поднесла хозяину дома. Поскольку Льер не торопился принимать чашку и только, кутаясь в одеяло, косился на девушку исподлобья, Аурика поставила ее на пол перед ним.
Льер молча посмотрел на нее, но к питью не притронулся. Повисло тягостное молчание. Чтобы хоть немного разрядить его, Аурика проговорила достаточно пренебрежительно, чтобы это еще не было обидно, но уже давало понять, как она относится к чародею:
– Никогда бы не подумала, что у такого отмороз… холодного человека может быть жар.
Вместо ответа или благодарности Льер недовольно проворчал:
– Где мое рукоделие?
– Твое – что? – Аурика удивленно вскинула брови.
– Рукоделие, – чародей рявкнул, но тут же закашлялся. – Я вяжу нательные рубашки из шерсти.
– Какая… девчачья работа, – драконица двинула плечом и отвернулась к столу. Сама она, несмотря на свои слова, рукодельничать не умела. – У тебя такой беспорядок в доме, наверно, валяется где-нибудь в уголочке.
С натужным рыком Льер поднялся на ноги, покачнулся и тяжелым шагом отправился на поиски своих крючочков.
Аурика нахмурилась:
– Ты болен, тебе нельзя вставать.
– Обойдусь как-нибудь без твоих советов, – чародей с тихими стонами, перемежающимися хриплым кашлем, шарил вдоль стен, разгребая бардак ногами.
– Учитель, я сам найду! – Ренфри уже подорвался на помощь.
Оставив поиски парнишке, Льер, по стеночке вернулся на свое место и тяжко рухнул на лежанку. Аурика не без удовольствия отметила, что, несмотря на странную нелюбовь к огню, мужчина инстинктивно жался ближе к очагу. Решила укрепить свою маленькую победу: