В Иродовой Бездне. Книга 4
Шрифт:
Безенчук действительно оказался чисто сельской местностью. Кругом поля, стада овец, коровы на улицах этого небольшого селения. Все, как в обычной деревне.
Лева быстро нашел избушку, где жила семья Пузанковых. Она была недалеко от станции. Встретили его очень радушно. Оба старичка Пузанковы, и муж и жена, хорошо знали родителей Левы. Его отец часто посещал их, и они были близкими друзьями в Господе.
— Как я рад, как я рад! — говорил старичок.
Когда они узнали, что Лева может остаться здесь жить, они тут же сказали:
— Квартиру искать
Все, кажется, складывалось хорошо.
«Ну, — думал Лева, — наконец-то Господь устраивает…»
Лева пошел в амбулаторию — узнать насчет работы. Место фельдшера было свободно, и ему тут же предложили написать заявление, чтобы оформиться на работу.
— Ну, кажется, все слава Богу! — вырвалось у Левы.
Но все же он решил — прежде чем написать заявление, сходить в милицию, прописаться.
Дежурный милиционер принял его приветливо, велел принести домовую книгу для прописки.
— Ну вот, все будет хорошо! — сказала сестра-старушка, подавая домовую книгу.
— Да, я надеюсь, что все будет хорошо, — улыбаясь, сказал Лева.
А внутренне кто-то перед ним ставил другой вопрос:
— А если не удастся прописаться, это тоже будет хорошо?
Плоть Левы никак с этим не соглашалась.
В милиции Лева заполнил бланки. Милиционер взял его паспорт и домовую книгу и понес к начальнику. Вернулся оттуда хмурый. Написал какую-то бумажку и подал Леве.
— Нате, распишитесь! — Лева прочел: «Обязуюсь в 24 часа выехать из Безенчука».
— Как же так? — спросил Лева.
— У вас такой паспорт, — сказал милиционер. — Прописать не можем.
Грустно стало на сердце Левы. Вот словно луч солнца выглянул из-за туч, и опять все темно, и тучи, бесконечные тучи…
Но он не унывал. Он знал, что выше этих туч есть Солнце, Которое никто и ничто не уничтожит, и что только Им мы движемся, живем и существуем.
Семья Пузанковых с грустью провожала Леву на станцию.
— Ну, дай Бог, еще встретимся! — говорил старичок, высоко подняв руку.
— Да, — сказал Лева, — непременно встретимся, если не здесь, то в небесной отчизне…
И он поднял руку, указывая на небо.
Глава 11. Искушение
«…Был болен, и вы посетили Меня…».
Матф. 25, 36.
Лева снова вернулся в Куйбышев. Опять был среди домашних. Что делать? Куда еще ехать? Где пропишут? Где найти работу? Что это за паспорт такой? Говорят когда-то были так называемые «волчьи билеты» и человека с таким билетом нигде не принимали, он должен быть без конца гонимым. Его участь — участь волка, которого все гонят, ненавидят. Ему нет места среди людей…
Молились опять Господу.
Что Он хочет? Внутри какой-то успокаивающий голос вселял надежду на лучшее. Ни отчаяния, ни уныния не было на сердце Левы. «Что я делаю, ты не знаешь, уразумеешь после», — вспоминал он золотой стих.
И
«Может быть, Господь предусмотрел, чтобы я остановился там», думал Лева.
И поехал, отыскал верующих. Был на собрании. Проповедников было тут достаточно, некоторые старались говорить много и, как заметил Лева, говорили даже сверх написанного.
Его встретили радушно и сказали, что с квартирами в Сызрани трудно. Но есть одна бедная, больная вдова. Возможно, она приютит.
Лева пошел к этой вдове — Она была очень рада принять брата, но тут же сказала, что живет очень бедно. И вот — даже топить печку нечем.
Действительно в помещении было как-то сыро, холодно, неуютно.
«Ну, что ж, — подумал Лева, — где ни быть, лишь бы голову преклонить.
У вдовы был ордер на получение горючего сланца на топку печи, и Лева целый день помогал ей перевозить и укладывать сланец.
На следующий день пошел в райздрав. Свободных мест было сколько угодно. Предлагали хорошее место на одном заводе, в медпункте, и даже обещали через некоторое время квартиру. Все, кажется, наконец устраивалось… Но этот паспорт. Что это за паспорт?
Опять со встревоженным сердцем пошел он в милицию.
…Что лучше: удары жизни или ласки ее? Он вспомнил статью умершего еще в 1914 году пресвитера Самарской церкви Всеволода Ивановича Петрова, который писал, что удары жизни для христианина имеют великое значение. Через это он переплавляется ближе к Господу, и Он посылает благословение. Но довольно ударов, кажется, хватит их в жизни… но нет, опять удар. Паспорт вернули и отказались прописать.
Грустный пришел Лева к сызранским верующим.
— Вот что, брат! — сказал один из них. — Тут не согрешишь, а так делают.
И он наклонился к уху Левы:
— Все легко устроить, надо милиции взятку дать, немножко подсунуть, и все будет в порядке. Ведь, как говорится, «не подмажешь — не поедешь». Ты нигде не пробовал там это… взятку дать?
— Нет, не пробовал, — ответил, несколько хмурясь, Лева.
— Тут грешного нет, по-моему, — продолжал брат — Ведь сам понимаешь: без знакомства, и денег не сделаешь ничего.
Брат посмотрел на худое лицо Левы, на его бедную одежду и продолжали
— Может денег нет? Ты попроси родных или близких братьев, соберут тебе.
— Нет, сказал Лева, — это путь не по Христу. Вспомните, как в «Деяниях апостолов» не выпускали Павла из заключения, ожидая-, что он даст денег. Но Павел де дал их.; Это путь не по Христу.
— Так знакомство надо, дорогой брат. — Надо выяснить, может, кто из наших верующих знаком с милицией…
— Знакомство у меня у самого самое большое. Я знаком с Тем, Кто управляет — всей милицией. Ведь, брат, подумай, — твердо сказал Дева, — управляет всем наш Господь. Он наш Самый близкий Знакомый, и если Он не даст санкции на мою прописку, то, значит, какие то у Него планы…