В команде Горбачева: взгляд изнутри

Медведев Вадим Андреевич

Учтены и многие другие идеи, высказанные депутатами различных направлений и групп. Всего комиссией в ходе работы съезда взято на учет и проанализировано 702 проблемных вопроса и предложения, прозвучавших в зале или поступивших непосредственно в комиссию. Часть из них нашла отражение в постановлении, часть передана для рассмотрения в Верховный Совет, его комиссии, в правительство. Документ завершался призывом ко всем слоям нашего общества к объединению во имя перестройки и вывода страны на современные рубежи социально-экономического развития.

К заключительному дню съезда — 9 июня в депутатской массе ощущалась заметная усталость, хотя наиболее рьяные и неутомимые

по-прежнему рвались в бой.

В перерыве я еще раз собрал комиссию, чтобы согласовать поправки к розданному депутатам проекту. Тут вновь разгорелась жаркая дискуссия. Особенно острой она оказалась по военным вопросам. Начальник Генштаба Моисеев предложил зафиксировать в постановлении, и категорически настаивал на этом, принцип экстерриториального прохождения военной службы. Мои доводы, что такая норма больше подходит для будущих законов и других актов, регулирующих воинскую службу, что обсуждение такой поправки на съезде может вызвать негативную реакцию, особенно со стороны республик, не помогли. В конце концов нашли более общую, компромиссную формулу и по этому вопросу, тем более, что поджимало время: Горбачев заканчивал свое заключительное слово и надо было идти на трибуну докладывать съезду проект постановления.

В течение десяти минут я доложил итоги работы Редакционной комиссии, прокомментировал характер и содержание предложенного комиссией проекта, после чего он был поставлен на голосование и принят съездом за основу подавляющим большинством при девяти против и сорока воздержавшихся. Это было одно из самых единодушных голосований. Проект поддержало большинство и оппозиционно настроенных депутатов из зарождающейся Межрегиональной депутатской группы.

Я столь подробно остановился на подготовке постановления съезда потому, что эта сторона работы съезда очень поучительна, ибо показывает, что даже при наличии острых разногласий можно вести плодотворный диалог и добиваться консолидирующих результатов, проводя центристскую линию здравого смысла и отторгая конфронтационные крайности. Этот опыт в дальнейшем пригодился в работе над Программным заявлением XXVIII съезда КПСС. В более широком общеполитическом плане он был применен и в Ново-Огаревском процессе.

И еще один момент. После съезда мне пришлось много раз выступать в различных аудиториях и почти каждый раз отвечать на один и тот же вопрос: почему на съезде отмалчивались члены Политбюро? Такой упрек в свой адрес в свете изложенного выше считаю неоправданным. В целом же выступления представителей руководства КПСС, и прежде всего Горбачева, Рыжкова, Лукьянова, более чем достаточно представили позиции Политбюро. Если бы каждому из 20 членов, кандидатов в члены Политбюро и секретарей ЦК предоставлялось слово (всего на съезде выступило примерно 80 ораторов), то это был бы не Съезд народных депутатов, а нечто другое.

Работа съезда завершалась… И в это время слово для краткого пятиминутного выступления было предоставлено Сахарову по его настойчивой просьбе. Оказалось, что оно понадобилось не для прояснения каких-то вопросов и не для справки, а для оглашения пространного политического заявления, претендующего на подведение итогов съезда и оценку ситуации, разумеется, с позиций определенной политической группы. Но ведь дискуссия на съезде была уже завершена, произнесено заключительное слово и принято постановление. Возобновлять обсуждение? Это означало бы навязывание чьей-то воли депутатам. Или просто выслушать и принять как должное это заявление, поставив на этом точку, закончив на этой ноте съезд? Вряд ли это могло пройти.

Я не видел тогда и не вижу сейчас рационального, конструктивного

и компромиссного смысла в этом шаге. У тех, кто толкнул уважаемого академика на него, по-видимому, был замысел смазать концовку съезда скандалом, обращенным к многомиллионной телеаудитории, используя авторитет ученого. И у председательствующего не оставалось никакого другого выхода, кроме как напомнить оратору об истечении регламента, призвать его закончить выступление, а когда неоднократные призывы не возымели действия, прервать его… Читатель, думаю, хорошо знает эту сцену, многократно использованную в фильмах и телепередачах о перестройке. Что и говорить, сцена не из приятных, но слова из песни не выкинешь. Да и вопрос, кто тут виноват?

Съезд миновал, ушел в историю, но борьба продолжалась и вокруг интерпретации его итогов. Оппозиция провела крупный митинг, на котором выступили Ельцин, Заславский, Гдлян, Иванов и другие ораторы, давшие съезду по существу негативную оценку. Он, якобы, не оправдал надежд, в обществе ничего не изменилось, передача власти не только не произошла, но и не началась, съезд ушел от решения конкретных проблем, выдвинутых в выступлениях многих депутатов и т. д. и т. п.

Негативистские нотки звучали в оценках съезда и со стороны традиционалистских, консервативных сил. Здесь акцент делался на проявлениях анархии, критиканства, психологии разрушительства со стороны отдельных групп депутатов, их ставки на митинговую демократию, с позиций лицемерной заботы об укреплении государства, сохранении роли партии.

Такие оценки, независимо от субъективных мотивов, играли недобрую роль, подталкивая нагнетание социальной напряженности в стране в то время, когда надо было, засучив рукава, браться за решение неотложных проблем, которые буквально вопиют и о которых с таким чувством наболевшего говорили депутаты на съезде.

При всей неоднозначности того, что происходило на съезде, при всей сложности процессов, которые он отразил, он выполнил стоявшие перед ним задачи — принял на себя всю полноту государственной власти и сформировал новые высшие органы, определил в русле перестройки основные направления внутренней и внешней политики государства.

Второй Съезд народных депутатов по накалу страстей, митинговой активности депутатов мало чем отличался от первого, но все же накопленный опыт, подготовительная работа позволили придать ему большую организованность и деловитость. К сожалению, Межрегиональная депутатская группа не смогла стать нормальной парламентской оппозицией и внести сколько-нибудь конструктивный вклад в работу съезда. Этому мешали внутренние раздоры и противоречия, которые в дальнейшем стали сказываться все больше и больше.

За две недели съезд заслушал и обсудил доклад Рыжкова о мерах по оздоровлению экономики, этапах экономической реформы и принципиальных подходах к разработке тринадцатого пятилетнего плана, принял Закон об изменениях и дополнениях Конституции по вопросам избирательной системы в связи с предстоящими выборами народных депутатов в республиках и на местах, Закон о конституционном надзоре СССР и образовал соответствующий комитет. Были заслушаны и обсуждены доклады комиссий, образованных первым съездом: о политической и правовой оценке советско-германского договора о ненападении от 1939 года (Яковлев), о событиях в Тбилиси в ночь с 8 на 9 апреля (Собчак), о политической оценке решения о вводе советских войск в Афганистан в декабре 1979 года (Дзасохов). По всем этим вопросам приняты соответствующие решения. Кроме того, сделаны доклады от комиссии по привилегиям (Примаков) и от комиссии по следственной группе Гдляна-Иванова.