В костюме голой королевы
Шрифт:
Ласковый голос пообещал, что все выяснит и очень скоро.
— Соображаешь, — похвалила подружку Люсинда. — Значит, не совсем еще дурочка, есть надежда.
— Не-а, нет надежды, — переменила она собственное мнение минуту спустя.
Любезная девушка с рецепции сообщила, что номер, интересующий дорогую гостью, принадлежит спортивному клубу «Катран», расположенному в цокольном этаже отеля.
— Это местный фитнес-центр, — вспомнила Люсинда. — Я видела вывеску с рыбой на входе в закрытый бассейн. Катран — это же рыба?
— Короткоперая
— А никаким, дорогая, ни-ка-ким! Телепортацию, насколько я знаю, еще не изобрели.
— Ты хочешь сказать, мне снова померещилось? — расстроилась Оля.
Признавать себя хоть чуточку ненормальной ей упорно не хотелось.
— Я хочу сказать, что тебе нужно отдохнуть, — уклончиво ответила Люсинда.
— Отдохнуть — это хорошо, отдохнуть — это правильно, — забубнила Оля, оглядываясь в поисках своей сумки. — Но сначала — в бассейн! Хочу взглянуть на этот самый телефон.
— Думаешь, плиточный пол на подходах к нему будет утоптан мокрыми следами детских ног?
— Не язви.
Оля сунула ноги в спортивные тапочки и ловко собрала волосы, завязывая их в хвост.
Это однозначно выдавало подсознательную готовность к активному времяпрепровождению. К сожалению, обожженные тылы не позволяли Ольге Палне облачиться в наиболее подходящие для жизни, полной приключений, тесные джинсы и тугую майку. Хорошо еще, что она взяла в собой пару балахонистых платьев.
— Ты со мной или как?
— С тобой, конечно!
Люсинда вбила ноги в кроссовки, надела бейсболку, потрясла в воздухе руками, сцепленными в замок, и тут же испортила впечатление от этой демонстрации солидарности очередной ехидной репликой:
— Кто-то же должен присмотреть за больной!
— Танечка, спустись-ка на минус первый, гости из пентхауса жалуются, что их побеспокоил звонок из фитнес-клуба, — распорядился старший администратор.
— Быть того не может, там давно пусто, «Катран» работает до двадцати часов, — возразила дежурная, но все-таки встала со стула. — Пить надо меньше гостям из пентхауса…
— Это какие гости из пентхауса? Те, которые фикусы шампанским поливают? — спросила вторая дежурная, Верочка. — Или те, которые из бутылок «Джек Дэниэлс» сложили на балконе стеклянную пирамиду по фэньшую и категорически не велели ее разбирать?
— Так никто и не разбирает, — заволновался Валера. — Я же всех предупреждал: желание гостя для нас закон! Особенно, если гость из пентхауса!
— Их священную пирамиду никто и пальцем не трогает, не тревожьтесь, — успокоила начальника дежурная Таня. — Горничные даже пыль с нее не вытирают, чтобы волшебную ауру не смахнуть!
— А кто,
— Новенькие, — удаляясь, ответила дежурная Таня. — Две лесбиянки из «Седьмого неба», они с бутылками не играются, вроде даже не пьют.
— Запьют, — уверенно предсказала дежурная Вера. — Кто в пентхаусе живет, добром не кончит.
— Думаешь, она второй раз купится на это? — сомневался Борис.
— Бог троицу любит, — отшутился Лелик, пряча в сумочку диктофон с записью детского голоса.
— Дай-то бог, — проворчал Борис.
— Борь, ну посуди сам. Представь, что ты любящая мать восьмилетнего сына. Представил?
— С трудом, — признался Борис.
— И вот твой сын тебя зовет. Как, куда, зачем — непонятно, но ты же мать, верно? Ты, как любая нормальная мать, отложишь все вопросы на потом и поспешишь на зов.
— Так то я и нормальные матери, — проворчал Борис.
У него сложилось крайне нелестное представление о госпоже Громовой.
— Ох, ох, ох! — загудело эхо.
— Тише говори! — шикнул на товарища Лелик.
Акустика в полуподвальном помещении была замечательная — так и тянуло в полный голос заорать «О-го-го!» и надолго свести с ума отзывчивое эхо.
«Заодно и от страха избавился бы», — подумал Борис.
Днем, когда окна под потолком были открыты, в бассейне было свежо и светло, но ночью темное помещение с гладким зеркалом черной воды выглядело неуютно и даже пугающе.
Вкрадчивый шепот доносился из вентиляционного люка, зловеще капала вода в душевой.
Борис поймал себя на том, что ему хочется передвигаться пригнувшись и на цыпочках. Конечно, выглядело бы это странно, но он и так чувствовал себя дурак дураком, крадясь вдоль бассейна с телефонным аппаратом на длинном шнуре. Героическая картина «Военный связист у водной преграды на линии фронта»!
— Дура она будет, если сюда полезет, — шептал он товарищу. — Я бы не полез.
— Трусишка Боря серенький! — в четверть голоса насмешливо напел Лелик.
— Че сразу серенький?
— Потому что побледнел от страха.
— Ни фига не побледнел! Тут просто темно, ты плохо видишь!
— Ишь, ишь, ишь! — всполошилось эхо.
— Тише! Поставь телефон на тумбочку.
Лелик посторонился и подсветил упомянутую тумбочку фонариком.
— Это тумбочка для прыжков в воду. Кто на нее ставит телефон?!
— Он, он, он! — загомонило предательское эхо.
— Тише ты! — зашипел блондин. — Ты ставишь, кто же еще! Лучшего места не найти, прикинь: когда откроется дверь, телефон с порога будет видно, а нас в тени вышки — нет. Девушка подбежит к телефону, и тут мы ее — р-раз! И схватим. Кляп у тебя?
— В кармане.
— Дай его мне, ты будешь девушку держать.
Оставив телефон на возвышении стартовой тумбы, они отступили под вышку для прыжков в воду.
Ждать пришлось недолго, каких-то десять минут, не больше.