В круге света
Шрифт:
– Оставим дальние последствия! Разве один только прирост развлечений, увеселений не будет ценным достижением для народа?
– Разумеется, не будет! Разрыв между нищей жизнью и развлечениями станет тем страшнее, чем сильнее иллюзия. Обеднение и сужение индивидуальной и общественной жизни человека все сильнее расходятся с теми нереальными видениями, какими его отуманивают. Искусственное величие, напряженность, полнота чувств в иллюзиях вызывают расщепление психики между призрачным миром и реальностью жизни.
– Значит, вы не верите в нас, не
– Да. Я услышала лишь пустые слова. У вас и ваших сообщников нет знаний, не разработана программа и не исследована ситуация. Вы не знаете, с чего начать, к чему стремиться, кроме иерархических перестановок в высшем классе Ян-Ях.
«Змееносец» встал с каменным лицом. Сделав над собой усилие, он заявил, что есть еще просьба, в которой, он надеется, земляне ему не откажут.
– Сообщите нашим врачам меры для продления жизни. Как вы достигаете своей силы и красоты и живете вдвое дольше нашего.
– Зачем вам знать?
– Как зачем? – вскричал сановник.
– Все должно иметь цель и смысл. Долгая жизнь нужна тем, кто духовно богаче, кто может много дать людям, а если этого нет, тогда зачем? Вас миллионы ни о чем не заботящихся, кроме себя, своих привилегий, равнодушных паразитов, без совести, морали, долга. Вы уклоняетесь от своих прямых обязанностей и в то же время берете себе в сотни раз больше, чем здесь дается любому другому члену общества. Какие убеждения позволяют вам действовать подобно грабителям, довершая дело ваших глупых предшественников, истощивших ресурсы планеты и человечества Ян-Ях? Неужели не кружится у вас голова при взгляде в огромную пропасть между вами и народом?
«Змееносец» издал невнятный звук, сжал кулаки, топнул ногой и внезапно устремился к выходу.
– Стойте!
Необычайно резкий и неодолимо властный приказ земной женщины приковал его к месту. Повинуясь, он покорно уставился на Родис. Та неуловимо быстрым движением, характерным для землян, провела руками по его одежде, нашла во внутреннем кармане на груди тяжелую коробочку и вернулась к СДФ. Легкий щелчок – и все записи были стерты. И Родис вернула коробочку. Все это время сановник стоял столбом, повторял вслух: «Ничего не помню, совсем ничего не помню», – не чувствуя, как и в голове его стирается память о происшедшем разговоре. Фай Родис при своих природных способностях не нуждалась в ИКП. «Змееносец» побрел к двери, поклонился и исчез. Родис выключила звукозащиту, и тотчас зазвучали сигналы вызова. Появилось изображение Эвизы, взволнованной и от этого еще более прелестной.
– Тяжело ранена Чеди. С раздроблением костей. Она у меня в госпитале.
Эвиза перечислила лекарства и инструменты, которые необходимо получить с «Темного Пламени», и сказала, что они с Норином сейчас отправятся к начальнику города, чтобы предупредить его об отправке с «Темного Пламени» автоматического дисколета и договориться о месте для его посадки.
– Чеди в сознании?
– Спит.
– Я приду.
Родис поставила ладонь ребром (сигнал конца связи) и
Вир Норин и Эвиза пришли к начальнику города в большой дом на холме, недалеко от Центрального госпиталя. Сотни людей сновали по темным высоким коридорам, куда выходило множество массивных дверей. Всемогущие карточки оказали свое действие. Обоих землян провели к начальнику, даже к секретарям которого рядовые «кжи» и «джи» столицы попадали лишь после нескольких месяцев ожидания.
Огромная комната с исполинским столом подчеркивала значение сановника – крупного, холеного и безмерно важного, восседавшего в глубоком кресле. Он поднялся с заметным усилием, поклонился и снова плюхнулся на свое место, молча указав Виру и Эвизе на сиденья перед столом.
Вир Норин в нескольких словах изложил просьбу. Последовало долгое молчание. Сановник перелистал какие-то лежавшие перед ним бумаги, поднял взгляд, и земляне увидели знакомую тупую надменность, делавшую похожими всех «змееносцев».
– Случай особенный. Никогда автоматами не стреляли по городу. Я не могу разрешить.
– Но срочные посылки такого рода тысячи лет практикуются на Земле. Это абсолютно безопасно! – заверил Вир Норин.
– А вдруг что-нибудь испортится? Вдруг диск упадет в место жительства важных лиц…
– Поймите, этого быть не может!
– Все равно такого нет в постановлениях. Надо запросить Совет Четырех!
– Так запросите! Дело идет о жизни человека!
«Змееносец» стал испуганно-негодующим, как если бы в его лице верховной власти нанесли оскорбление.
– Даже если я отважусь воспользоваться прямой связью, чтобы доложить, то все равно получить разрешение сразу нельзя. И я не уверен, что решение будет положительным.
Эвиза вскочила, глаза ее засверкали. Встал и Вир Норин. Они посмотрели друг на друга и вдруг рассмеялись.
– Верно ли, что высокие начальственные лица предназначены для принятия ответственных решений? – мягко спросила Эвиза.
– Только так!
– В законах нет ничего разрешающего посылку автомата. Но нет и запрещающего, не так ли?
«Змееносец» выразил некоторую растерянность, но быстро оправился.
– Не предусмотрено законами – следовательно, не положено.
– Вы назначены именно для решения непредусмотренных ситуаций, иначе зачем вы здесь?
– Я здесь для того, чтобы соблюдать интересы государства, – надменно сказал «змееносец».
Вир Норин положил руку на плечо Эвизы.
– Не станем терять времени. Это не более чем узко запрограммированный робот. На его функцию хватило бы простой звукозаписи.
Сановник угрожающе поднялся. Астронавигатор протянул к нему руку ладонью вперед.
– На место! Спите! Забудьте!
«Змееносец» упал в кресло, закрыв глаза и свесив набок голову. Эвиза и Вир Норин вышли из кабинета, сказав двум женщинам-секретарям, что сановник беседует с Советом Четырех. Священный страх на лицах секретарш говорил о том, что начальник города хорошо выспится.