В круге времен

Панов Вадим Юрьевич

«Винзавод», Акцизный склад

Москва, 4-й Сыромятнический переулок,

15 июня, среда, 13:31

– Нас опять обманули, – подвел неутешительный итог Сантьяга.

– Ловко отвлекли, – уточнил Гуго де Лаэрт.

– Именно это я и имел в виду.

– Комиссар не боится называть вещи своими именами, – пояснила Ярина.

Хотя пояснять, в общем, ничего никому не требовалось. Высшим боевым магам Великих

Домов доводилось садиться в лужу – и не раз, но обычно их оставлял в дураках кто-то столь же умный и сильный, как правило – один из троицы, а вот сегодня их раз за разом обводили вокруг пальца отставной наёмник и вышедший в тираж убийца. Что несколько смущало.

– Рано или поздно у них закончатся трюки, – выразил уверенность Гуго.

– Согласен.

– И мы их возьмём.

– Согласна.

А Сантьяга глубокомысленно качнул головой, всем своим видом выражая поддержку рыцарской уверенности в окончательном исходе, но не отказал себе в удовольствии заметить:

– Вопрос в том, Гуго, сколько трюков у них осталось и сколько им нужно. Я хотел бы взять Ризныка с Тыцем до того, как они исполнят задуманное.

– Пожалуй.

– И мне надоело оставаться в дураках.

Эту фразу коллеги оставили без комментариев.

Боевые лидеры Великих Домов общались под сводчатыми потолками Акцизного склада, с обыденной уже мрачностью таращась на изучающих помещение магов – и Сантьяга, и Гуго, и Ярина отметили про себя, что общая картина, несмотря на смену декораций, отчаянно напоминает события в Лосином Острове.

Доступ на склад перекрывать не пришлось: «ухитрившийся вырваться из цепких лап Ризныка» Нагир устраивал тут выставку современного искусства и своим приказом распустил персонал до половины третьего.

В настоящее время несчастный шас бегал между работающими магами, призывая их:

– Бережнее! Осторожнее! Это не мусор, а произведения искусства! – и перемежая призывы жалостливым: – Он раздавил концепцию винного бокала! Спящий всевыдумыватель, что же я скажу Андардендонису? Замысел разрушен! Замысел!

Нагир умело впаривал богатеям и сверхбогатеям поделки актуально-концептуального искусства и шумно переживал за чистую прибыль. А вот высшие маги, до которых то и дело долетали шасские стенания, пытались докопаться до сути происходящего.

– Получается, пока Ива гоняла големов по «Европейскому», Ризнык что-то искал в ящиках Нагира, – прищурился де Лаэрт. – С трудом представляю, что ему могло понадобиться в этом мусоре.

Маги сжалились над шасом и относились к барахлу художников со всем вниманием, однако не стыдились чувств, которое вызывали у них образчики современного человского искусства.

– В первую очередь Нагир проверил предметы по списку, – улыбнулся Сантьяга. – Уверяет, что все на месте.

– Предварительный отчет: Ризнык применял «Каменную стену», «Щит» и «Кузнечный молот».

Дружинница

прибыла на «Винзавод» первой и потому рассказывала о результатах магического сканирования воевода.

– И «Тройной прыжок», – поднял указательный палец Гуго. – Давайте быть точными.

– Я всегда точна, – сверкнула глазами Ярина. – Все знают, как Ризнык ушел отсюда.

И увидела в ответ уставную гвардейскую улыбку.

Воевода могла взорваться и наговорить колкостей – никто бы не упрекнул её, учитывая обстоятельства и давнюю «любовь» их с де Лаэртом. Но следующее сообщение показалось Ярине настолько важным, что ведьма решила повременить со скандалом.

– Непосредственно перед порталом здесь случилось возмущение магического поля неясной природы.

– Сильное возмущение? – насторожился Сантьяга.

– Нет, – тут же ответила зелёная.

– Сканирование выявило в Ульме такое же возмущение, – сообщил де Лаэрт. – Мои маги сочли его помехой, но доложить доложили.

– Перешли мне параметры, – попросила Ярина.

– Я переслал доклад двадцать минут назад.

– Не видела.

– Посмотри в спаме.

– Найми толкового секретаря.

– Одинаковые магические возмущения, после которых Ризнык уходит, наводят на мысль о поиске скрытых артефактов, – громко произнёс Сантьяга, одним замечанием остановив разгорающийся скандал.

– Ты тоже был маленьким? – притворно изумилась Ярина, намекая на широко распространенную игру юных волшебников.

– Наблюдал за детьми.

– И как?

– Нормально… – протянул комиссар, машинально припомнив пару безнадёжно испорченных костюмов. – К сожалению, шасы категорически отказываются отвечать за проделки своих отпрысков.

– Что?

– Не важно. К делу не относится. Если Ризнык вытаскивает из объектов скрытые артефакты, становится ясным, почему весь этот… – Комиссар покосился на груду художественных ценностей, но воспитание взяло свое, и нав ограничился нейтральным: – Почему все эти предметы остались на месте… Нугар!

– Компенсация, комиссар, – немедленно отозвался шас. – Компенсация, или я разорен! Художники сожрут меня с потрохами, откажутся от ангажемента, подговорят коллег обходить меня стороной, и моим детям придется…

– Меньше пессимизма, Нугар, – поморщившись, попросил Сантьяга. – В крайнем случае вы сами придумаете пару инсталляций.

– Комиссар!

– Не сомневаюсь в вашем таланте.

– Гм…

– А пока скажите, пожалуйста, в этих ящиках есть что-нибудь действительно древнее?

– Вы именно на такое «что-нибудь» смотрите, комиссар, – улыбнулся шас. – Один из ключевых элементов центральной экспозиции выдающейся инсталляции…

– Оставим несущественные детали.

– Наковальня VI века. Аутентичная до последней молекулы. Не знаю, где этот кретин Андардендонис её украл, но я проверял: настоящая.