В лабиринтах детектива
Шрифт:
И еще один гибрид — смесь жесткого детектива с так называемым “романом воспитания”. Всем своим сюжетом, всеми репликами героев и антигероев он говорит о том, что убивать, калечить людей, воровать — плохо, вслед за преступлением неминуемо последует возмездие… Впрочем, это иной раз не мешает героине открыто восхищаться своим преступным противником. Так, героиня Марининой Настя Каменская в романе “Убийца поневоле” открыто восхищается сыном мафиозного босса, бывшим преступником. А когда его убивают, горюет вместе с отцом-мафиози. Для женского детектива (в отличие от мужского) характерно понимание жизненных обстоятельств, в которых преступники вынуждены были встать на преступный путь, нарушить закон. Правда, понять это еще не значит простить. В романах П.Дашковой совершается множество жестоких преступлений. Автор в каждом случае пытается подвести под совершенное понятийную базу, что, впрочем, не мешает в конце концов жестоко покарать преступившего закон. В произведениях А.Марининой тоже многое оправдывает преступника. Разве
Кстати, тема самосуда характерна для многих современных криминальных романов, особенно написанных женщинами. В чем же причина? Чтобы ответить на этот вопрос, следует разобраться в природе т. н. “женского детектива”, его особенностях и отличиях от традиционного, скажем так, “мужского” романа.
А это разговор особый.
Отличие первое: герои, героиня и их противники.
Мы не случайно полагаем, что женский детектив мог появиться лишь в последнее десятилетие. В более ранние сроки главные героини многих романов и повестей — добровольные расследователи, скорее всего, были бы признаны тунеядками и отправлены в места не столь отдаленные. А в рядах сыщиков, профессионально занимающихся раскрытием преступлений, место женщины всегда бы было во втором ряду. Во время первоначального накопления капитала, когда начал возникать класс “новых русских”, появились и первые новые русские самостоятельные женщины, для многих из которых поиски преступника — достаточно острое, порой небезопасное, но все же приключение. Основной особенностью нового женского детектива является присутствие женщины среди главных действующих лиц. Именно она берет на себя всю тяжесть раскрытия преступления. Иногда она делает это по велению долга — А.Каменская более чем в двадцати романах А.Марининой — майор милиции, аналитик. У А.Марининой есть еще один герой — следователь и одновременно составитель детективов Н.Томилина. Все герои-сыщики юриста А.Марининой (в миру — Алексеевой) в той или иной мере связаны с правоохранительными органами. И даже начальник службы безопасности киноконцерна “Сириус” Владислав Стасов в “Посмертном образе” был раньше работником уголовного розыска и не собирался порывать с ним. В одном из интервью А. Маринина заявила, что героями ее книг всегда будут “менты” — работники правоохранительных органов и она не собирается менять свои принципы.
Другим направлением женского детектива стало появление среди главных героев частных сыщиц и телохранительниц. У Натальи Корниловой, к примеру, это — детектив Наталья по кличке “Пантера”. У М.Серовой во многих романах выведен образ частного детектива Татьяны Ивановой, “известной всему Тарасову (читай — Саратову) своей интуицией и способностями распутывать самые запутанные ситуации…” У нее же есть и другой герой — частная охранница Евгения Охотникова, в меру своих сил так же занимающаяся расследованием. У одной из наиболее тонких писательниц П.Дашковой нет постоянной героини. Ее расследовательницы относятся к третьему типу по нашей классификации, тем, кто если и получает за свой труд зарплату или вознаграждение, то пулей или кулаком — сиречь, любительниц. Одной из таких героинь стала журналистка Лена Полянская.
Читая бесчисленные дамские детективы, которые не выпускает сегодня разве что очень ленивый издатель, замечаешь, что главные героини — прежде всего, женщины самодостаточные, имеющие средства, квартиры, машины и т. д. Даже Настя Каменская, периодически беседующая со своим мужем о недостатке средств, все же имеет все необходимое для достаточно обеспеченной жизни. Что же говорить о Татьяне Ивановой, которая зарабатывает столько, что может отказаться от неинтересующих ее заказов.
Во-вторых, все дамы, занимающиеся сыском, молоды, спортивны, красивы и сильны. Как отмечает исследователь женского детектива Олег Дарк, “…сексапильная, часто светловолосая, смешливая длинноногая красавица. У нее не должно быть особых примет, как у идеального преступника. В “женских детективах” это и называется бесхарактерностью…”
Молодость и красота российских сыщиц разительно отличает наших героинь от героинь, к примеру, английского классического детектива. Вспомнить хотя бы знаменитую мисс Марпл. Старушка, имея определенные средства и уйму свободного времени, может спокойно заниматься расследованиями. Российские дамы-сыщицы не хотят терять молодость. Поэтому сыском они занимаются между визитом к портнихе и светским раутом.
В-третьих, стоит обратить внимание на профессии тех, кто занимается частным сыском по доброй воле или по стечению обстоятельств. У П.Дашковой — журналистка Лена Полянская (“Кровь нерожденных”, “Легкие шаги безумия”), у Е.Яковлевой — библиотекарь Анна Беспалова (“Крутая барышня”), у А.Малышевой — просто школьная подруга погибших Катя Булавина (“Мой муж маньяк?..”).
Впрочем, случаются и более экзотические героини. В цикле повестей О.Волковой “Филе женщины в винном соусе” героиня — пианистка-экстрасенс Наталия.
В-четвертых, для многих добровольных расследовательниц-сыщиц законы, кажется, не писаны вообще. Зачастую они не только ищут (и находят) преступника, но и прекрасно совмещают обязанности следователя, судьи и палача. В повести Поляковой “Черта
Отличие второе: сюжет.
Как всегда в детективах, сюжетная линия строится вокруг преступления и следующего вслед за ним расследования. Авторам женского детектива не знакомы такие понятия, как предупреждение преступления, профилактика. Даже милиционерша Настя Каменская прекрасно знающая, что очередной понедельник сулит новое убийство молодого человека (“Украденный сын”) уныло фиксирует их периодичность. Что же говорить о любительницах? Они берутся за дело лишь тогда, когда происходит убийство. И чем загадочнее, тем лучше. Причем все другие преступления (кражи, разбои, грабеж и т. п.) их интересуют весьма мало. Оно и понятно — подобные мелочи не сулят ни солидного вознаграждения, ни громкой славы, ни даже достаточного количества острых ощущений. И еще. Вначале должен быть труп. Потом еще один, два, три… Вначале должен быть страх. Героиня должна испугаться и начать расследование из-за опасения за свою жизнь, продолжить его из-за любопытства и завершить, исходя из своих понятий о долге, праве и порядочности. В романа А.Малышевой “Мой муж маньяк?..” одна за другой погибают школьные подруги Кати Булавиной. Страх за собственную жизнь и желание найти истину подвигают ее на длинное расследование, в ходе которого выясняется, что муж Игорь — неопасный сексуальный маньяк, а любовник Дима оказался убийцей. В “Легких шагах безумия” П.Дашковой журналист Лена Полянская помогает разоблачить кровавого серийного маньяка. А М.Серова в своей повести “Не рой другому яму” ввела вообще новые для детективов понятия: компьютер, Интернет. В Москве убивают известного банкира, а в Тарасове появляется молодой дизайнер Юлия. Где здесь связь? Оказывается, есть. В повести Т.Поляковой “Черта с два” интрига разворачивается вокруг загадочной истории, в результате которой художница Максимова, обманутая маклером, остается без квартиры и без денег. Деньги ей все-таки удается вернуть. Здесь бы и конец истории. Но… маклера убивают, а за героиней охотятся неизвестные… В еще одной “маньячной книге” “Кто последний к маньяку” М.Серовой ее героиня Татьяна Иванова принимает заказ на расследование одного из серии убийств молодых богатых женщин и понимает… что следующая жертва — она. “Я действовала как самая последняя бездарь. Я совершила столько ошибок, что любая квалифицированная комиссия отняла бы у меня лицензию, дающую право заниматься частным сыском…” Впрочем, повесть заканчивается, как обычно, торжеством справедливости. Практически, если не у всех, то у большинства женских детективов — счастливый конец. Причем, торжество справедливости многие авторы понимают по-своему. Справедливость для них не завершается водворением преступника в камеру или зачтением приговора суда. Она (справедливость) зачастую приходит со смертью (физическим уничтожением) лица, по мнению добровольного розыскника, совершившего преступное деяние.
Вообще-то, немало дам-сыщиц, многие из которых вообще о праве и законе мало что знают. Сомнительно, что балерина Екатерина Орлова, у которой убили мужа, занимающаяся поиском убийцы, знакома с уголовным кодексом (П.Дашкова, “Место под солнцем”).
Тем не менее, совершенно не доверяя “продажным ментам”, героини сами пытаются “решить проблемы”. Честных, порядочных сотрудников органов внутренних дел можно, пожалуй, обнаружить в книгах А.Марининой. Да и то там постоянно “течет”, “пахнет взятками” и изменами…
В подавляющем большинстве женских романов сотрудники милиции, следователи и прочие труженики правоохранительных органов нужны как консультанты или как сила, могущая повязать бандитов на завершающем этапе.
В романе А.Малышевой “Мой муж маньяк?..” Катя Булавина, уже выследив убийцу в аэропорту, просит по телефону следователя Былицкого “выслать подмогу”. В повести Е.Яковлевой “Крутая барышня” на последних страницах появляется лейтенант Шутов, умело обезвреживающий преступников. И вообще, в финале дамских детективов всегда очень тесно. Откуда ни возьмись, появляются врачи, в том числе и психиатры, родственники, любимые люди и т. д. и т. п.
О любимых людях следует поговорить подробнее. Любовные отношения — одна из особенностей женского детектива. Прежде всего, дамы-писательницы не дают ей стать основной сюжетной линией. Главный сюжет — убийство, труп. Сперва один, второй, третий. Может быть до десятка трупов. А любовь как бы между делом, чтобы не мешать развитию сюжета.
Во-первых, тонкие, высокие, сексапильные женщины нуждаются в крепких сильных покровителях и советчиках. Какой замечательный муж Леша Чистяков в романах А.Марининой! Он и профессор, и готовит прекрасно, и прекрасный советчик. А Настя нет-нет, да приютится на груди другого мужчины.