В лабиринтах города
Шрифт:
– Можешь не благодарить, - без тени улыбки произнёс охотник за артефактами. Маг вальяжно расположился на диване, закинув ногу на ногу, и внимательно следил за ним.
– Что-нибудь вспомнил?
Максим выпрямился, помассировал затёкшую шею и только тогда понял, что за окном давно сгустилась ночь. Рассеянно выдохнув, зажмурился. Ощущение потерянного времени прошло не сразу. Всякие магические штучки и фокусы Рахманову всегда были чужды и выводили из равновесия.
На деле же он не смог вспомнить ничего существенного. Какие-то разговоры, множество незнакомых лиц
Снова тот темный шкаф и тишина. Сильный запах озона, прожжённого заклинаниями. Внутри странное чувство пустоты, доселе не знакомое, а может просто забытое?.. Будто бы кто-то силой отобрал нечто важное, разорвал в клочья и растоптал. Превратил в ничто, причинил невыносимую боль, обрёк на бесцельное существование в рутине серых однообразных дней. До этого вокруг сияли яркие всполохи, удивительные краски жизни. Тогда они казались такими привычными, а без них стало невыносимо пусто, тоскливо.
Так вот, как себя чувствуют маги, лишившиеся дара!
Максим помнил, что тогда увидел маму. Именно она отыскала его. Заплаканная, взяла на руки, прижала к груди. Почти неуловимое дуновение призрачного ветра, разогнало этот лживый мираж, показывая, что было на самом деле.
Вместо матери он увидел Ярослава. Это он нашёл его в том шкафу. Бледный, осунувшийся, с покрасневшими глазами. Хмурый, челюсти плотно сжаты.
– Прости, малыш. Я опоздал. Но я достану их! Они за все заплатят!
Он берет его за руку, что шепчет. Странные слова, какая-то околесица. Голос Ярослава то и дело срывается.
Страшно. Горестно. Пусто...
– Все пройдет, обещаю.
После Чарныш ведёт его вниз, передаёт матери и отцу, а сам уходит, не говоря ни слова. Во дворе дома множество людей, мигают огни патрульных машин и скорой помощи. А потом снова вернулась боль и поглотила все воспоминания, оставив лишь догорающий костёр и ветер, развевающий пепел.
Мягкий, приглушённый свет в гостиной действовал успокаивающе. Рахманов почесал ладонь, чувствуя неприятное жжение под повязкой.
– Мне пора, - Макс неуклюже поднялся, его шатало.
– Уже уходишь?
– насмешливый, издевательский тон.
– И даже не поблагодаришь?
– Что тебе нужно?
– Информация, - его улыбка больше походила на пиратский стяг.
– Я хочу знать, что ты вспомнил. Сядь!
Максим нехотя опустился в кресло, но не спешил делиться откровениями.
– Ну?
– нетерпеливо поинтересовался Шталь.
– На самом деле, ничего существенного.
Он пересказал ему что увидел: все неясные образы, слова Ярослава. Мартин слушал внимательно, не перебивал. Это чем-то напоминало Максиму беседу в кабинете психотерапевта.
– А что было до того?
– спросил маг, когда Рахманов замолчал. Шталь как будто подрастерял все дурацкие ухмылки, ужимки и стал похож на нормального
– Ты помнишь, как убили Агату?
В один миг уши как будто заложило ватой, затылок заныл, а руку прошило болью до самого локтя.
– Вспоминай, Максим!
– голос Мартина эхом звучал в голове.
Глаза заволокло темнотой. Он видел... видел сквозь щель в шкафу. Темные фигуры в длинных накидках, а перед ними его тётя. Вокруг всё трещит от заклятий. Воздух наэлектризован, в нём тяжелым грузом зависло ожидание незримой беды: разрушительной и всепоглощающей, неистовой в своей силе.
– Хотела поиграть со мной, Агата?
– незнакомый голос.
– Думала, инквизиторы и твой дружок остановят меня?
Стук каблуков по паркету.
– Передавай привет Снежане.
– Тебе это с рук не сойдёт, Виктор!
Ослепительная вспышка света. Кутерьма, крики, голоса... Выжигающая дотла магия.
– Она назвала имя...
– выдохнул Макс, прогоняя наваждение.
– Виктор.
Рахманов потянулся к бокалу с виски и одним глотком осушил его. Поморщился, взглянул на мага.
– Ты знаешь кто это?
– Нет.
Шталь превосходно владел собой. Если он и мог что-то знать, то никак не выдал себя.
– Что ж, тебе действительно пора, Максим, - охотник за артефактами стремительно поднялся.
– Милая Алиса, наверное, заждалась. Рад был познакомиться.
– Что тебе известно?
– Максим встал. Задерживаться он не собирался, но и уходить, не выяснив всё до конца, тоже.
– Не понимаю о чем ты, - оскалился Мартин. Входная дверь, повинуясь силе мага, привычно открылась сама собой.
Нестерпимо захотелось отвесить несколько тумаков этому жеманному чистоплюю и отбить всякую охоту ехидно улыбаться. Кулаки так и чесались. Но вместо этого, он просто направился к двери. Вышел, даже не обернувшись, чувствуя тяжёлый взгляд, направленный в спину.
На улице дышалось легко. Похоже, днём прошел небольшой дождь. Лужи местами подсохли, но всё еще пахло сырой землей и пылью. Автомобилей на дороге почти не было. Максим ехал медленно, пытаясь дозвониться Алисе. Крапивина взяла трубку только с третьего раза, её голос звучал взволнованно. Она попросила его подъехать к офису МН.
– Вам доплачивают за сверхурочные?
– Максим взглянул на часы, когда Крапивина села в машину. Половина первого ночи. Алиса, кажется, не услышала его.
– Что-то случилось?
– Да... нет, - она мотнула головой, сконфуженно улыбнулась.
– Обычные рабочие неурядицы. Не обращай внимания. Как всё прошло?
– девушка повернулась к нему, заметила повязку и взяла за руку.
– В чем дело?
– Ничего серьёзного, пришлось пожертвовать немного крови для... ритуала, - Рахманов поморщился, припоминая деревянный медальон со страшным ликом, который буквально ожил, забираясь прямо под кожу, и стал тянуть кровь вместе... с магией. Конечно! Так вот как всё сработало. Эта штука, чем бы она ни была, высосала всю остаточную магию, которую когда-то применил к нему Ярослав, и воспоминания вернулись. Больше их ничто не сдерживало.