В лабиринтах памяти. Часть 2
Шрифт:
Сестра недовольно нахмурилась, и он поспешил ее успокоить, в примирительном жесте сжимая тонкие ладони.
— Ева не хотела тебя обидеть, но мы и правда боимся, что вмешательство извне может негативно отразится на ребенке. Поэтому, я только рассказываю ей о прошлом и о своей жизни. Вы ведь не против, если мы погостим немного?
— Это твой дом, — просто ответил Клаус, и шагнул к бару, доставая бутылку бурбона, — не возражаешь?
Он взглянул на брата, но не успел Элайджа сказать и слова в ответ, как на балконе мелькнула чья-то тень, и через мгновение на ступенях
— Дядя Эл!
Голосок девочки звенел счастьем, и очень сильно отличался от лица ее матери, которое было белее мела. Маршалл явно не ожидала увидеть в Новом Орлеане своего бывшего возлюбленного с его новой невестой. Но в следующий миг прозвучал тихий голос Евы, после которого черты лица Хэйли мгновенно разгладились.
— Элайджа, не познакомишь меня с семьей?
Вампир повернулся к невесте и несколько секунд они смотрели друг на друга, прежде чем на лице Майклсона появилась мягкая улыбка.
— Будь по-твоему, птичка.
========== Часть 16 ==========
Ева чувствует, как Элайджа стискивает ее пальцы под столом, когда они ужинают всей семьей, и ей огромных усилий стоит сдержать благодарную улыбку и не взглянуть на любимого, утонув в спокойствии его темных глаз. Вот только никто не должен разгадать истинную природу их отношений и вампир играет свою роль просто безупречно.
А вот Еве тяжело. И особенно сложно держать себя в руках, когда она видит, как Хэйли-чертова-Маршалл бросает короткие взгляды на ее жениха, думая, что их никто не замечает. На самом деле никто и не замечает. Кроме Евы. И девушке на долю секунды кажется, что это просто случайность. Стечение обстоятельств, то, что волчица едва заметно кривится, замечая, что Элайджа по-прежнему видит только одну девушку, не смотря на то, что та изо всех сил играет в безразличие.
Ева отвечает на прикосновение любимого, нежно проводя пальчиком по его раскрытой ладони, и в следующий миг ощущает, как под ее сердцем становится очень тепло, потому что их малыш, чувствует силу своего отца, которую теперь Элайджа может передавать простым прикосновением. Не то, чтобы это его особенно радовало. Прежний способ нравился Майклсону гораздо больше. Ева прикусывает нижнюю губу, пытаясь сдержать улыбку от этой крамольной мысли. Очень медленно она отрывается от тарелки и поднимает взгляд на сидящего рядом вампира, на лице которого по-прежнему не единой эмоции. Но стоит их глазам встретиться, как девушка почти помимо воли, ощущает горячую волну, исходящего от Элайджи нетерпения.
— Не хочешь посмотреть дом, птичка? — его голос спокоен. Даже слишком. И Клаус непонимающе щурит глаза, наблюдая за братом.
— Я… с удовольствием, — выдыхает Ева и краем глаза видит, еле заметную искорку недовольства в зеленых глазах Хэйли.
Элайджа уже стоит позади ее стула, слегка его отодвигая, и девушка выходит из-за стола, оказываясь с любимым лицом к лицу. А дальше Ева плюет на свой собственный план, и, приподнимаясь на цыпочках, касается пухлыми губами мужских губ, будто оставляя свою метку. Знак того, что это ее мужчина, и никто другой
— Птичка… — удивленно шепчет вампир, заглядывая в сверкающие черные глаза.
Но не успевает Ева сказать и слова в ответ, как за их спинами раздается веселый смех Клауса.
— Новый Орлеан определенно идет на пользу вашим отношениям, — мило улыбается гибрид.
— Пожалуй, — неопределенно тянет Элайджа, и подносит к губам дрожащую ладонь своей невесты, — ты что-то вспомнила, Ева?
— Очень смутно, — отвечает ему девушка едва слышно, и только не сводящий с нее взгляда вампир видит легкую тень злорадства в бездонных глазах.
Хэйли держится очень хорошо. Но после слов Евы, и Элайджа, который до последнего не верил в коварство своей бывшей возлюбленной, замечает, как она на долю секунды замирает, тут же пряча испуг за широкой улыбкой.
— Но разве память может вернуться сама по себе? — эти слова срываются с губ Маршалл почти помимо воли, и она хмуриться, жалея о заданном вопросе.
— Все зависит от силы чувств, — пожимает плечами Ева, глядя прямо в растерянные глаза Хэйли.
— Пойдем, птичка, — тянет девушку к себе Элайджа, и она согласно кивает, чувствуя, что если пробудет в просторной столовой еще хоть минуту, то непременно бросится на свою соперницу, которая окончательно выдала себя последней фразой.
Вампир выводит ее из комнаты, и они молча идут по широкому коридору, пока не оказываются у высокой двери, которую Майклсон распахивает, перед Евой, и буквально толкает ее через порог в глубину темной комнаты.
— Что…
Элайджа не дает ей договорить, впиваясь нетерпеливым поцелуем в приоткрытые губки, и прижимая девушку к стене. Ева пытается вырваться из сильных рук, но это приводит лишь к тому, что вампир стискивает сильнее ее хрупкое тело, а его губы перемещаются на нежную шею и ниже — к округлостям высокой груди, приоткрытых глубоким вырезом топа.
— Элайджа, нас могут услышать!
— Пару минут назад тебе было на это плевать, — цедит Майклсон на мгновение отрываясь от ласк.
Его почерневшие глаза впиваются в лицо Евы, которая всеми силами пытается выровнять дыхание.
— Они поймут, чем мы занимались!
— И мне все равно, птичка, — холодно отвечает вампир, слегка ослабляя объятья, — пора прекратить этот фарс. Я разберусь с Хэйли. Она не посмеет даже приблизиться к тебе.
— То есть теперь ты мне веришь? — щурится Ева.
— Я до сих пор не могу понять, зачем ей это, — отзывается Элайджа, — но, да. Она определенно…
— Затем, что она, по всей видимости, до сих пор влюблена в тебя!
— Но я-то люблю не ее.
Голос вампира становится ниже, и Ева безрезультатно пытается сдержать улыбку, когда он склоняется к ее лицу, шепча прямо в пухлые губки:
— Я люблю тебя, моя маленькая птичка.
И Ева уже не сопротивляется, когда Элайджа нежно целует ее, сжимая тонкие плечи. Проходит немало времени, прежде чем они находят в себе силы оторваться друг от друга, и Майклсон касается губами вздернутого носика, острых скул, гладкого лба.