В лабиринтах преступлений или Как Шерлок получил нового напарника
Шрифт:
Вот чем былo наполнено все ее существование, с тех самых пор, как ей исполнилось четыре года. Она привыкла стоять до конца, используя все подручные средства и стараясь не втягивать в это окружающих. Бои, боль, страдания, бессилие… Эти чувства сопровождали ее всегда, и даже не смотря на то, что рядом кто-то всегда находился, она часто чувствовала себя непонятной и покинутой. “Среди людей тоже бывает одиноко”, и это как нельзя лучше показывало состояние ее души.
Вскоре после того, как Эриделион переехала к своему дяде, она встретила меня. Поначалу в наших с ней беседах и разговорах было очень много недоверия, в основном с ее стороны, но потом колебания и подозрения постепенно
Однажды она сказала мне: “Гадания это ерунда, никому не нужна чушь! Такие люди как вы вешают слишком доверчивым лапшу на уши и бессовестно пользуются этим. Шансы на то, что ваше “предсказание” сбудется, ничтожно малы, а если это и происходит, то только из-за благоприятного стечения обстоятельств, и все”.
Ее видение жизни отличалось от всех, с какими я когда-либо сталкивалась. Она привыкла смотреть на мир открытыми глазами и принимать то, что он подчастую был жестоким, безнравственным и совершенно беспощадным. Это давало ей силы для дальнейшей борьбы, но вместе с тем и иссушало ее. Если выражаться образно, так врата в ее душу оказывались распахнуты настежь. Она впитывала в себя происходящее, как губка вбирала бы воду, но одновременно с этим позволяла своему внутреннему “я” слабеть.
Когда видишь таких, как она, сразу же понимаешь, насколько тяжелой и несправедливой может быть жизнь. У тебя есть все: семья, любящий человек, а у нее нет. Она была лишена всего этого и, что самое главное, потеряла шансы на то, чтобы понять, что такое любовь и теплота, и каково это: ощущать их.
Шли годы, мы виделись иногда, редко, конечно, но все же, когда это происходило, я чувствовала ее тонкую, словно паутинка, радость. Встреча с кем-то из прошлого, кто поддерживал ее, дарила ей возможность вновь стать нужной. Я предсказала ей, что многие прозовут ее Одинокой Волчицей, но это будет не навсегда. Однажды она познакомится с человеком, похожим на нее, с подобными мыслями и принципами, и он начнет ее менять. Ему, единственному на всем белом свете, будет позволено проникнуть в ее внутренний мир и сделать его светлым, и в тот момент она должна будет ему это разрешить.
Я не была осведомлена относительно точного имени этого мужчины, оно скрывалось, словно бы не хотело, чтобы кто-то посторонний его разглядел, но я различила инициалы, всего две буквы – ШХ. Правда, Риди предпочла не знать этой информации. “Всему свое время”, - заметила она.
– “Когда этот Волк появится, то пускай все идет своим чередом”.
Это было мудро и благородно с ее стороны, и лишний раз доказывало всю ее уникальность и неповторимость. Мрак, окутывавший ее сознание, внушал мне тревогу и опасения, но я была твердо уверена в том, что ей удастся его победить. Недаром среди старых знакомых ее знали под именем Брилл, то есть, “сильная от Бога”.
Так или иначе, Эриделион была, есть и всегда будет самой интересной личностью из всех, с которыми мне за всю мою жизнь довелось познакомиться.
25 октября 1999 года
========== Глава 18. За неё! ==========
Когда сестра Гарриет Бринс влетела в кабинет доктора Майкла Стейлза, было без четверти девять вечера. Снаружи уже смеркалось, небо заволокли тучи, и собирался дождь.
– Что случилось?
– К нам летит вертолет. Двое пациентов. Пожилой мужчина и молодая женщина. У нее огнестрельные ранения. Ею нужно будет заняться немедленно, как только она прибудет! Распоряжение от мистера Холмса.
– Даже так? Это кто-то важный?
– Да, сэр.
– Понятно. Приготовьте операционную, врачей и ждите
– Хорошо.
Гарриет убежала с поручениями, а врач подошел к раковине и ополоснул лицо холодной водой. Денек выдался не из легких, но, впрочем, как и всегда.
Стейлз вытерся и заварил себе кружку горячего чая. Сейчас ему нужно было собраться с мыслями и приготовиться к плотной работе, которая, по всей видимости, обещалась быть весьма серьезной.
Внезапно сверкнула молния, следом за ней раскатисто загрохотал гром. Прогноз не ошибся, начиналась буря, первая гроза с момента наступления весны.
Стоя у окна своего кабинета, Майкл увидел, что к посадочной площадке приближается вертолет. Затаив дыхание, доктор напряженно следил за тем, как летчик управлял машиной, борющейся против разбушевавшейся стихии. Затем она пропала из его поля зрения. Сделав последний глоток обжигающего напитка, Стейлз отставил кружку и вышел из комнаты.
Носилки он встретил у отделения неотложной помощи. Дежурный врач, Катрина Стивенсон, занялась тем пациентом, которого ввезли первым, - пожилым человеком с сильно изувеченным лицом. А Майклу досталась вторая пострадавшая - женщина с огнестрелами.
Он быстро осмотрел ее и заключил, что перед ним девушка, лет тридцати, перепачканная кровью и землей, с тяжелыми повреждениями. Приподняв плед, в который ее закутали сотрудники Службы спасения, он заметил, что раны на бедре и плече кто-то замотал широким скотчем, и кивнул, сочтя это на редкость разумной мыслью, так как клейкие полосы удерживали и инфекцию, и кровоток. Судя по всему, одна пуля вошла с внешней стороны бедра и прошила мышечную ткань. Место входа второй пули было в спине, но выходное отверстие отсутствовало, то есть, свинец застрял где-то внутри. Не обнаружив крови во рту, Майкл сделал вывод, что легкое задето не было.
– Сделайте рентген, - коротко бросил он Гарриет. Более подробных инструкций его помощнице не потребовалось.
Наконец Стейлз снял повязку с головы девушки, наложенную явно не персоналом Службы спасения, а кем-то другим, не профессионалом, но точно тем, кто знал, что делать в такой ситуации. Нащупав пальцами входное отверстие и поняв, что потерпевшая ранена в затылок, он вздрогнул и выпрямился. Выходного отверстия не было.
Замерев, Майкл посмотрел на девушку. Ему стало как-то не по себе. Он часто был вынужден решать, как действовать, потому что из-за его ошибки пациент мог скончаться на операционном столе или стать инвалидом. Чаще всего доктор действовал верно, поскольку проблемы подавляющего большинства больных носили понятный и конкретный характер и требовали принятия не менее понятных и конкретных мер, вроде ножевого ранения или повреждений после падения с мотоцикла. Больше всего Стейлз ненавидел черепно-мозговые травмы.
Лежавшая перед ним девушка вполне могла существовать дальше с пулями в ноге и в плече, но пуля в мозгу была проблемой совершенно противоположного характера. Вдруг Майкл услышал, что Гарриет что-то ему говорит.
– Прошу прощения, я не слушал.
– Это она.
– Вы это о чем?
– Это детектив Лион Скай. Та самая, из Скотланд-Ярда, которая сегодня пропала.
Стейлз всмотрелся в лицо пациентки. Его помощница оказалась права: фотографии этой девушки он не раз видел в газетах и в новостях, а еще сегодня с самого утра в средствах массовой информации передавали известия о ее исчезновении. Именно благодаря этой сотруднице полиции повысилась раскрываемость преступлений, да и вообще мужчина слышал о ней много всего. Люди с тихим восторгом шептали, что эту брюнетку никакая напасть не берет, и вот теперь она лежала перед ним, находясь на грани, и он должен был ее спасти.