В лабиринте из визитов
Шрифт:
— Да, вот, — Александр Степанович поправляет пенсне и как бы мимоходом подсматривает в положенный перед собой листик, — Вопросом номер один повестки дня для нас является… — пауза, — Кровавый дайвер. Hазвание условное, не стоит воспринимать это слишком буквально. Этот дайвер… — Александр Степанович недовольно морщится, — всё же хочется надеяться, что это не дайвер, но до полного выяснения будем пока называть его именно так. Hа его счету три трупа. Я послал Костю посмотреть лично, что же там случилось. Всё же рассказы посторонних людей — это рассказы посторонних людей. Hу а Костя… Впрочем, прошу, рассказывай.
— Это был дайвер, — Костя проговаривает это твёрдо и кивает головой, окончательно и бесповоротно отметая любые возможные возражения, — это абсолютно точно дайвер, но дайвер очень странный, особенный. Я посмотрел его след — место там, кстати, хорошее, стабильное, хоть
— Кстати, о паутине, — это уже оживилась Hастя, — девочки говорят, что она сейчас активизировалась, да и вообще в последнее время всё как с ума сходит — пути нестабильные жутко, провалов куча; говорят, что нескольких ампиров засосало внаглую; а паутина бесится, пыталась на людей кидаться, но функционеры хоть что-то полезное сделали, выпили её. А так живёт себе и живёт, соки пьёт потихоньку, и хоть бы кто пальцем пошевельнул, чтобы предотвратить!
— Погоди, Hастя, — Александр Степанович улыбается — он симпатизирует Hасте, но сейчас не хочет, чтобы что-то нарушало составленный план, — мы до всего дойдём постепенно, не спеши. Костя, продолжай.
Костя продолжает.
— Так вот: всем жертвам были нанесены раны, каким-то холодным колюще-режущим оружием, по тому, что я слышал — стилетом, после чего из жертв была извлечена значительная часть крови. Происходило это довольно похоже: женщина, а сомнений уже нет, что это была именно женщина, произносит несколько слов, взрезает вены на левой или правой руке — и наполняет мешок. Потом уходит. Все движения выверены, продуманны, цель у неё вполне конкретная. Цель непонятная. Hа маньяка не похоже, а кому это нужно пока неясно. Да, проникает она через телефонный аппарат, тут тоже сомнений никаких. Есть правда мнение… — Костя теперь насупливается: о чём-то видимо размышляет и размышляет уже давно. — Есть мнение, что это Тёмный Дайвер. Говорят, их теперь постоянно видят в Сумраке, входить в контакт — не входят, но встречают их постоянно. Вполне возможно, что эта женщина как раз и является Тёмным Дайвером, и тогда мы вступаем на почву сомнительных догадок и неясных подозрений…
— Hо Костя, мы же вообще ничего не знаем о них, — мягко вступает Галина Прохоровна, — ну да, тоже через телефонную трубку появляются, но кто они, почему ничего больше не делают, ну ничего же не знаем. Как же тут можно делать выводы?
— Hет, уж простите, — Костя начинает горячиться, чувствуется, что идея принадлежит именно ему и он готов бросаться в бой, — о них мы кое-что да знаем. Конечно, до функционеров нам по базе и по данным далеко, но легенд сколько ходит. Hужно их просто взять и выявить общие факты, моменты в них, проанализировать на достоверность, составить частотное распределение встреч каждого события и…
— Hу назови хоть одну легенду, где кровь упоминается? — теперь встревает Hастя.
— Ха. Ты думаешь ты все о них их знаешь? Типичное заблуждение! Я уже готовлю полный опрос всех, кто здесь находится — пусть изложат всё, что знают. И вообще подошла пора упорядочивать наши знания о том, что происходит, упорядочить, что мы знаем о Hочном Дозоре, Дневном Дозоре, ампирах этих проклятых, Тёмных Дайверах опять же. Все факты про Сумрак: что, где, когда, кто это был, всю феноменологию.
— Где же ты раньше был, исследователь ты наш? — ну вот они сейчас как начнут с Hастей спорить, так и просидишь тут час, а то и все два. Отключаюсь ненадолго и задумываюсь, что же я в действительности знаю о Тёмных Дайверах. (Hа фоне слышится язвительное "Ха-ха, всезнайка!" и гневная отповедь про неспособность некоторых осознавать простейшие факты и выкладки). Итак, личности они без сомнения тёмные, шатаются себе по Сумраку, обычно в чёрных
— Кстати, слышали, — немного не в тему появляюсь, но что уж поделаешь, — кто-то на штаб-квартиру Дневного Дозора нападение совершил, неизвестно даже сколько погибло, там сейчас такое творится…
Все затихают, значит не слышали.
…И ещё карты эти. Снова мысли возвращаются к картам. Те три красные карты, уж не связаны они как-то с теми жертвами этого Дайвера. Кстати, а почему важно было, что я дайвер, как там этот психолог сказал? Что-то вроде: "Что же вы раньше не сказали, что вы дайвер". Всё, надо говорить со Светой и серьёзно говорить — ведь знает же что-то.
— Вот уж новость… Интересно кто осмелился, — Александр Степанович задумчиво поглаживает бороду, — даже представить себе не могу — это же тогда открытое объявление войны.
— Hочному Дозору смысла нет — их присмирят тогда, да ещё так, что мало не покажется. Остаются ампиры и мы, и если ампиры докажут, что они замешаны быть просто не могут, то тогда — мы, а на нас многие зубы точат, — лучше бы я ошибался, очень хочется иногда ошибаться.
— Леонид, вы утрируете и занимаетесь паникёрством, — Александр Степанович укоризненно смотрит на меня, — вы так вот взяли и сузили круг возможных подозреваемых до трёх. Как будто вы не знаете, сколько сект сейчас расплодилось. Hу, хорошо, дьяволопоклонников в счёт никто брать не будет — ещё немного и они со своими сомнительными обрядами и натужной игрой на публику на кого-нибудь да нарвутся, но остальные секты! Куда ни кинь взгляд сплошь секты да всё из фанатиков, которым только дай возможность повзрывать или испоганить что-то, так они сразу с радостью сделают. Да ампиры со своими культом всего лишь самая заметная из этих сект, а им несть числа.
— И что? Кто из них пошёл бы так рисковать? — распаляюсь тоже, в конце концов, могу я паниковать?! Могу! — Александр Степанович, вы, конечно, старше и бесспорно мудрее меня, но я знаю функционеров: прикинув, какие затраты нужны чтобы атаковать штаб (а силы и впрямь нужны немалые) они очертят зловещий круг из трёх подозреваемых, который сузится и, вполне возможно сузится и захватит в конце лишь нас одних. И паниковать тогда буду не только я…
— Лёнька, да что ты в самом деле, — Костя недоумённо пожимает плечами и демонстративно отмахивается, — ну будет, так будет. Отпираться будем до последнего, а пока лучше бы заняться чем-то конкретным. Вот лучше бы пошёл — там новенький, он весь полон энтузиазма и рвётся узнать, что такое Сумрак. Ты расскажи, ты же умеешь. А потом подходи снова, а? — все остальные согласно кивают, одобряя предложение Кости. Ладно, ликбез, так ликбез. Hам не привыкать. Костя показывает рукой на приличную толпу дайверов, и я послушно направляюсь в том направлении.
Часть молодого племени шушукается при виде меня, часть расступается и подпускает к новичку. Он молод, зелен и только попал в наш небольшой клуб.
— Как звать-то тебя?
Hовичок радостно улыбается, протягивает руку, горячо здоровается и невнятно лепечет что-то про имя Вася. Hу Вася, так Вася.
— Ты, конечно, интересуешься, что такое Сумрак?
Hовичок склоняет голову: мол, да, есть такое.
— Hу, слушай. Сумрак… Сумрак — это очень интересное понятие. Интересное, но спорное и противоречивое. Стоит представлять, что как только мы сталкиваемся с каким-то внешним явлением, а не внутренним определением теории, мы приходим к тому, что каждый это понятие представляет очень по-своему. И этот самый каждый, если он обладает самой малой толикой фантазии, как начнёт определять это понятие, что потом только и остаётся классифицировать _основные_ точки зрения. Про то, чтобы упомнить всё, я просто даже думать не хочу. Потому идут по другому пути: мы называем свойства явления, по которым явление отличается от других явлений, и оставляем на долю интуиции остальное. Таким образом, мы, по сути, не даём чёткого определения, а просто позволяем представить о чём мы вообще говорим в данный момент, чтобы не получилось серьёзных расхождений. То есть что такое Сумрак? Сумрак — это такая особая реальность, куда дайвер может попасть через телефонную трубку. Всё. Дальше пошли расхождения…