В лабиринте нереальностей. Книга вторая

Кароль Елена

Что я могу без него и без Эйнара?

Зло скрипнув зубами, сжала пальцы в кулачки и стукнула ими по одеялу. Я могу. Я всё могу. Да хотя бы сходить в тюрьму и поговорить с Кощеем! Да, точно! Тюрьму и её работников я знала неплохо — приходилось бывать там по работе, да обмениваться документами с тюремным писарем. Вот с ним-то я и поговорю! Уж кто-кто, а он точно должен знать, что такое там творится.

— Вашество? Как себя чувствуете? — в приоткрытую дверь заглянула Марфа Васильна и увидев мою бледную улыбку в ответ, уже смелее зашла в комнату. — Успокоились? Ну, ничего-ничего, всё образуется. Тамарочка

уже Милу осматривает, а я тут подумала... раз тут такое творится, а время уже к обеду скоро, всё-таки надо нам мужчин за продуктами отправить. Как вы на это смотрите?

— Да, вы правы. Надо. А как у нас с деньгами? — не праздный, между прочим, вопрос. Вообще-то всеми нашими финансами заведовал Фёдор и я никогда даже подумать не могла, что однажды останусь без него.

— Хозс-сяин оставил. — за замявшуюся домовушку ответила Тень и она же добавила: — Мы уже пробежались по округе — в целом по городу ничего не изменилось. Обстановка спокойная, волнений нет. Слухов тоже нет. Думаю, о том, что Кощей в тюрьме, знает только тот, кто его туда посадил, да его сообщники.

— И что нам это даёт? — сев на кровати и отмечая, как в комнату просачивается ещё три Тени, а за ними и Авдотьюшка, тут же плотно прикрывая за собой дверь, невесело усмехнулась. Мини-военный совет в сборе. — Что нам делать? Я не могу просто сидеть сложа руки и ждать. А если уже сегодня вечером будет поздно? А если захватчик убьет тех, кто пропал? А если Мила...

Не сумев договорить, мотнула головой. Нет. Не если. Она выкарабкается, она сильная. Она обязательно выкарабкается!

— Что мы можем?

— Давайте подумаем иначе — что нам нужно. Нам нужна информация. Как ею разжиться, если дворец и тюрьма заблокированы для Теней и нечисти?

— Вы туда одна не пойдете! — моментально сообразив, куда я клоню, Марфа Васильна чуть ли не бросилась на меня, зашипев, как дикая кошка. — Одна уже лежит на кровати, туда же захотели?!

— А я одна и не пойду. Между прочим, у меня есть кого туда отвести. Ведь вчера наши гости туда сходили и с ними ничего не случилось, верно? Так почему бы мне не пойти туда с ними снова? Зато теперь я знаю, с кем говорить и что спрашивать. — завершив озвучку своего решения твердым кивком, я не без труда выдержала испытующий взгляд Марфы Васильны и когда она недовольно, но согласно кивнула, поздравила себя с маленькой, но победой.

Может я и не ведьма, как Мила, и не богиня, как Эйнар и не генератор идей, как шеф, но я тоже кое-что могу. И совсем скоро мы все узнаем — стою ли я чего-то без них или нет.

Вот только не так быстро всё оказалось, как мне думалось и хотелось. Время неумолимо близилось к обеду и согласно планам Марфы Васильны, четверо самых хозяйственных котов в добровольно принудительном порядке отправились на рынок, закупаться продуктами строго по списку. Не доверяя мужчинам до конца, с ними отправилась и Авдотьюшка. Мы же с белоснежной красавицей пригласили тетку Тамару за стол на кухню, чтобы уже она рассказала нам о самочувствии Милы и о том, что сама думает.

— Ох, зря она это сделала. — осуждающе пожевав губами, моложавая старушка лет шестидесяти покачала головой. — Не было вас девчата в городе, как началась эта катавасия с магическими полями, да слоями. Уж коли были — то знали бы, как опасно

в информационный слой входить. Пятеро уже в лежку легли, как до остальных дошло, что неладное что-то творится.

— А что именно?

— А не знает никто. — немного нервно пожав плечами, знахарка вдруг судорожно осмотрелась, словно кого-то опасаясь, а затем едва слышным шепотом добавила: — Однако успели эти самые пятеро пострадавших кой-чо остальным шепнуть. Говорят, во дворце неладное что-то творится, вот только не подтвердил это ещё никто. Царь-батюшка как и раньше бояр, да послов принимает. Хмур правда, да нелюдим стал, да ещё вчера с самого утра сыночка своего со снохой в деревню к свояченице отправил. А в остальном как был старый дурень, так и остался. Единственно что шефиню вашу к себе приблизил ни с того, ни с сего, да слух идет, шо вообще — любовь между ними завязалася.

Тут у нас с Марфой Васильной синхронно упала челюсть, а знахарка всё возмущенно продолжала:

— Только где ж энто видано, чтобы между мужиками любовь была? Это простые люди не знают, что Симона Гаврилна на самом деле Самуил, а нам-то всем это известно. Вот и как после этого дворцовым сплетням верить? Ерунда одним словом, сплошная ерунда.

С трудом взяв себя в руки после такой сногсшибательной сплетни, я всё-таки нашла в себе силы спросить:

— А с тюрьмой что?

— А что с нею?

— Да вот, вчера только хотели туда в заключение кое-кого сдать, так нам отказали. Сказали закрыто и никого неё принимают. Как так? Разве можно?

— Мать честна... — искренне удивившись моим словам, знахарка возмущенно всплеснула руками. — Вот уж чего никогда не было, так это такого. Это как же так, а? И что вам теперь с этими оболтусами делать?

— Да вот, думаю снова туда сходить, самой уже поинтересоваться, что за дела такие странные творятся, да всё-таки сдать их по назначению.

— Верно, говоришь девонька, верно. Уж коли дурень старый решил дела государственные забросить, да за молодыми юбками побегать, то надо ему на это попенять. И уж кому, как не тебе. Ты ж у нас царевна, как-никак. — радостно покивав, знахарка оставила указания по приему лекарств и уходу за больной и неожиданно быстро распрощалась.

— Сбежала, — констатировала Марфа Васильна, как только за теткой Тамарой закрылась входная дверь. — Как пить дать сбежала. Не любят горожане сами проблемы решать, всегда норовят на авось понадеяться, да переложить их на тех, кто настолько глуп, что этим занимается. Эх, беды наши, бедушки... А вы, вашество, не печальтесь. Мы вас ни за что в беде не бросим, до последнего стоять будем. Всем татям глазюки их подлые повыцарапываю, каждому супостату лично горло за вас перегрызу! Будут знать, как печаль-тоску на нас наводить! Ух, мы им всем!

— Спасибо.

С улыбкой поблагодарив домовушку за поддержку, следующие пятнадцать минут я общалась с проснувшимся Сёмочкой и уверяла его, что он самый прекрасный цветочек на свете и если он съест ещё пару кусочков ватрушки, специально для него приготовленной домовушками, то точно поправится в самые короткие сроки и будет ещё краше. Ох, ребенок... капризулька маленькая. Вот бы вырастить тебя большим-пребольшим и отправить в гости к врагам, чтобы ты на них плюнул. Нет, а что? Один плевок и врага как не бывало. Мечты-мечты...