В лабиринте секретных служб
Шрифт:
Атребин на грузовиках доставлялся в одну из фармацевтических фирм и переупаковывался, а затем уже продавался.
Дела фирмы шли блестяще.
Однажды господа Панчалос и Хо Ировади захотели купить тропические шлемы, каждый по 30 тысяч штук. Что за прекрасные были шлемы! Однако свастики, сияющие на них, нельзя было удалить. При этих условиях господа вынуждены были отказаться от покупки. «Что делать с этими проклятыми шлемами?» — думал день и ночь Томас и нашел спасительную идею.
Шлемы имели длинные кожаные подшлемники отличного качества.
Во
И в дальнейшем они активно продолжали свой гешефт. Продали греку и индокитайцу «джипы», плуги, другие сельхозмашины.
Потом они стали шить из американских спальных мешков мужские брюки. Фабриканты мужской одежды еще и сегодня вспоминают об этом буме.
Весной 1948 года Томас Ливен завершил свою аферу с продажей трофеев грекам и индокитайцам и решил закрыть фирму в Висбадене.
— Теперь наступило самое подходящее время убираться нам из Висбадена, — сказал Бастиан своим друзьям 14 мая 1948 года. — Что вы думаете, как поступят грек и индокитаец с нами, когда обнаружат, что они получили вместо оружия и боеприпасов?
— Они убьют нас, если поймают, — ответил Томас. Их не поймали. Пойманы были другие. Настоящие торговцы оружием. Одного из них застрелили среди бела дня на улице, другому в машину подложили бомбу, разорвавшую машину и торговца на клочки. «Кто сеет насилие, тот умирает от него, — философски заметил Томас, узнав о судьбе гангстеров. — Мы продавали мыло, поэтому мы живем».
Несмотря на то, что дела шли хорошо, у Томаса были большие заботы. Катя все больше привязывалась к нему. Она стала часто устраивать ему сцены ревности. Жизнь понемногу превращалась в ад.
Все это очень беспокоило Бастиана.
— Ты не можешь так жить дальше, мой дорогой, — говорил он Томасу. — Ты изведешься с этой дамой.
— Что я должен делать? Я не могу ее выгнать, а сама она не уходит.
— Должна уйти!
— Куда, в полицию?
— Может быть, — ответил Бастиан, — но ты должен думать о будущем.
14 мая 1948 года вечером у Томаса послышался звонок в дверь. Бастиан пошел открывать и вернулся бледный как мел.
— Два господина из советской военной миссии, — сказал он.
— Всемогущий господь! — воскликнул Томас.
В этот момент они вошли. Томасу стало очень жарко, затем очень холодно.
— Добрый день, герр Хеллер, — произнес один изних. — Мы ищем Екатерину Меланину. Говорят, она у вас?
— Да, — еле проговорил Томас.
— Разрешите нам побеседовать с ней.
— Прошу вас, — Томас провел гостей в комнату. Через 10 минут оба господина ушли. Бастиан и Томас кинулись к Кате. С диким криком она бросилась Томасу на шею: «Это самый счастливый день в моей жизни, поцелуй меня! Ты мой единственный. Теперь мы можем пожениться! Я больше не замужем, я свободна. Эти люди потребовали, чтобы я вернулась. Я отказалась. Тогда они мне объявили,
Перед глазами у Томаса все поплыло. Он молча смотрел на сияющую Катю, на побелевшего Бастиана.
Удрученным и угнетенным был Томас, когда он вернулся ночью 18 мая от Кати домой.
— Я должен принять бром для успокоения, — сказал он Бастиану.
— Ты был у Кати?
— Да. Представь себе, она уже объявила о нашей свадьбе. Свадьба состоится через 28 дней. Она хочет детей, и как можно скорее. Я пропал, надо что-то делать.
— У меня есть идея, может быть, она осуществится, но для этого мне надо два-три дня.
— Согласен, — ответил Томас.
Бастиан пропал. Через 6 дней он появился и был необыкновенно молчалив.
— Ну, рассказывай, — накинулся на него Томас, — удался твой план?
— Посмотрим, — ответил Бастиан.
Томас хотел навестить Катю, но ее не оказалось дома. 27 мая в 18 часов 15 минут раздался телефонный звонок. Томас снял трубку. «Мой любимый, — услышал он Катин голос. — Я нахожусь во Франкфурте, в аэропорту, в помещении военной полиции. Я улетаю в Америку, дорогой!» Томас бессильно свалился в кресло. «Катя, что случилось?» — спросил он. «Ах, я так несчастна, но речь идет О моей жизни».
Бастиан вошел в комнату и молча налил себе виски, Катя продолжала рассказывать: «Они прислали мне письмо с угрозами, потом напали на меня и сказали, что убьют, если я не вернусь домой. Американцы подтвердили это. Я вылетаю в США, там я буду в безопасности». Она еще говорила о любви, о вечной верности и неразрывности с ним. Время ее истекало. «Я кончаю, любимый. Машина ждет меня. Будь счастлив!» — «Будь счастлива», — повторил Томас и положил трубку.
Он посмотрел на Бастиана.
— Дай и мне выпить, быстрее. Твоя работа?
— Это было не очень трудно, — ответил он.
После того как Бастиан узнал, что в окрестностях Нюрнберга имеется огромный лагерь для перемещенных лиц, он немедленно отправился туда. Вечером Бастиан нашел двух господ, согласившихся написать на русском языке угрожающее письмо. Затем они поехали в Висбаден и инсценировали нападение на даму в ее квартире. «Угрозы были неопасны», — успокоил Томаса Бастиан.
Томас и Бастиан стали думать о новом гешефте.
— Мы заработали здесь кучу денег. Их надо вложить поскорее в дело, — начал он.
— К чему спешка? — спросил Бастиан.
— Я кое-что слышал. Поверь мне, мы должны спешить. Надо купить автомобиль. Американские «понтиаки», «кадиллаки» и так далее. За один доллар сейчас дают двести марок. Денег у нас достаточно. Жалко, что мы как немцы не получаем ввозную лицензию на американские машины.
И тогда Томас познакомился с одним чиновником из американской администрации. Это был Джексон Тайлор. Он уходил с военной службы.
— Тайлор получит лицензию, создаст для проформы фирму и будет ввозить автомобили и продавать их нам, — сказал Томас.