В лабиринте секретных служб
Шрифт:
— Руки вверх, Ливен, — приказал он.
— Кто вы?
— Си-Ай-Си, криминальная служба военной полиции. Вы арестованы. Мы уже пять суток ждем вас.
— Видите ли, я две недели находился в командировкепо заданию конкурирующей фирмы Си-Ай-Си.
Заткнись! Пошли!
— Минуточку, — сказал Томас, — предупреждаю вас, я работаю на разведку и требую объяснений.
— Знаете ли вы некоего Бастиана Фабре?
— Да.
— А некую Христину Троль?
— Тоже.
— Они оба арестованы.
— Но почему, за что?
— Герр Ливен,
— Линтона, американского генерала, — у Томаса начался приступ истеричного смеха. — И как же я хотел его убить?
— Вы хотели его взорвать!
— Ха-ха-ха, я умираю!
— Ваш идиотский смех дорого вам обойдется. Вы производите косметику?
— Да.
— И выпускаете молочко для лица?
— Да. Ну и что?
— Упаковка этого смертельного препарата пять дней назад взорвалась со страшной силой в спальне генерала. По счастливой случайности никого не было в комнате. Совершенно ясно, что вы заложили в упаковку взрывчатку. А теперь замолчите.
На Томаса надели наручники.
Часть 2. Операция с нацистским наследством
— У меня не было даже отдаленного намерения взрывать глубокочтимого генерала Линтона, — сказал Томас Ливен. Он повторял это 11 раз в течение последних трех дней. Вначале спокойно, затем яростно и наконец ожесточенно отметал Томас все подозрения.
— Вы лжете, — говорил инспектор криминальной полиции. Все больше и больше его заключенный действовал ему на нервы. Инспектора звали Пурнам.
— Я не лгу, — повторил Томас.
— Послушайте, Ливен.
— Герр Ливен, пожалуйста.
Послушайте, герр Ливен. Я сыт по горло вашими сказками. Я прекращаю допрос, вы будете находиться в камере, пока не почернеете.
В кабинете было очень жарко. Пурнам все время вытирал пот с лица.
— Ужасно смотреть, как вы потеете, мистер Пурнам. Вы должны меня еще немного послушать. Если вы этого не сделаете и ваши помещения будут так жарко топиться, то я предсказываю вам еще целую серию взрывов.
— Еще… серию… взрывов.
— Конечно, — проговорил Томас тоном, каким терпеливый учитель объясняет идиоту-ученику простую истину. — Вы арестовали меня, моего друга Бастиана Фабре и компаньонку Христину Троль. За что? Мы производили на фабрике косметику. Флакон с молочком взорвался в спальне генерала.
— Да, проклятье! Это ваша работа и работа гангстеров из «Вервольфа».
— Нет, не моя, а специальных грибков и угольного диоксида.
— Я сойду с ума, — простонал полицейский.
— Прежде чем вы доставите мне эту радость, скажите, пользуется ли генерал одной спальней с супругой?
Пурнам уставился на него, как бык, и прошептал:
— Теперь он сходит с ума.
— Нет, я не схожу. Я рассуждаю. Туалетный столик фрау генеральши стоит в спальне у окна…
— Откуда вы это знаете?
— Батареи отопления
— Молочко приготовлено по старинному фамильному рецепту семьи Троль из лимонов, снятого молока и жира. Все это в настоящих условиях не обрабатывается стерильно. Бутылки, в которые разливается препарат, тоже нестерильны и сделаны из плохого стекла. Видите ли, мистер Пурнам, не без основания на этикетке каждой бутылки стоит надпись: «Хранить в прохладном месте». Уважаемая фрау не делала этого. Она поставила бутылочку с молочком на туалетный столик, стоящий у батареи центрального отопления. А топите вы сильно. Поскольку мы не стерильно работаем, вместе с молоком попадает грибок. От тепла он выделяет угольный диоксид. Это газ. Давление внутри бутылки повышается, и происходит взрыв.
Пурнам перебил его:
— Болтовня и ложь, ни одному слову не верю.
— Тогда подождите, мой дорогой, скоро взорвется очередная бутылка у очередного генерала.
— Молчать! — закричал чиновник.
— У немецких женщин такого не произойдет, — продолжал Томас, — они не могут нарушить инструкцию похранению молочка в холодном месте, так как в эту третью послевоенную зиму им нечем топить.
Зазвонил телефон. Пурнам снял трубку. Его лицо стало пунцовым. На лбу выступил пот. Наконец он проговорил:
— О'кей, босс, я немедленно выезжаю, но прошу вас, неговорите больше о «Вервольфе». Мне кажется, мы оскандалились с этим. — Он положил трубку и с кривой ухмылкой посмотрел на Томаса.
— Позвольте спросить, не взорвалась ли еще одна измоих бутылочек? — осведомился Ливен.
— 15 минут назад на квартире майора Роджера Раппа, — ответил Пурнам.
Спустя три дня Томас был доставлен в кабинет начальника криминальной полиции. В приемной он увидел Бастиана Фабре и фройляйн Троль. Начальник, пожилой полковник с умными глазами, сказал:
— Герр Ливен, химический анализ различных бутылочек молока полностью подтвердил вашу грибковую теорию. Вы и мистер Фабре немедленно освобождаетесь.
— Минуточку, — перебил его Томас, — а мадемуазель Троль?
— По отпечаткам пальцев установлено, что Христина Троль является Верой Фрос, активной участницей банды в Нюрнберге, — сказал полковник. — Молодые гангстеры крадут машины и грабят виллы, занятые американцами. Женщины-бандитки завязывают контакты с офицерами, спаивают и грабят их.
Томас уставился на Христину Троль. Нежная, хорошо воспитанная девушка из приличной семьи, такая скромная, его партнерша, с которой он обращался как с дамой, вдруг сказала:
— Чего пялишься, думаешь, почему я тебя подцепила? Мне нужен был такой дурак, как ты, который дал бы мне деньги.
— Христина, что я вам сделал плохого, почему вы со мной так разговариваете? — слабым голосом проговорил Томас. Молоденькая девушка цинично процедила сквозь зубы — Мне вы все противны! Все вы свиньи, — ее голос сорвался.