В лапах страха
Шрифт:
– Сейчас я позвоню при тебе... – скороговоркой говорил он, а Марина в этот самый момент слышала совершенно иное:
«Я не позвоню, потому что на мне надета одна рубашка, а сотовый осталась в куртке, которую я накинул тебе на плечи ещё в Троице... и которую ты наверняка оставила там же, как оставила собственную сумочку на работе...»
Глеб оторвался от дороги и уставился на жену так, словно та только что материализовалась на сидении из пустоты.
Впервые в жизни Марина увидела в глазах мужа истинный страх: зрачки сузились до размеров булавочной головки, губы растянулись в некоем подобии оскала,
«Да нет же, просто показалось! Наверняка всё дело в дожде и ветре».
«Десятка» снова задрыгалась, принялась сновать по проезжей части, словно контуженая лошадь под мёртвым всадником на поле боя.
Глеб всё же справился с управлением, однако на сей раз, пациент был скорее мертв, чем жив.
Марина, путаясь в опрометчивых мыслях, наблюдала за тем, как муж снова и снова безрезультатно давит на педаль газа, а попутно силится отыскать подходящее место для остановки. Двигатель продолжал издавать надрывные вздохи, похожие на предсмертную агонию туберкулёзника. Всё было кончено и перед фактом очевидности осталось лишь пасть на колени, надеясь на снисходительность звёзд. Но последних на небе сегодня не было... как не осталось шансов успеть добраться до города в срок. Реальность дала трещину, ускользнув во мрак грёз, а на её месте снова раскачивался равнодушный протуберанец, нехотя принимая очертания дорожного указателя. Безнадёжная «десятка» доживала свои последние часы внутри закупоренной магистрали неизвестности, бежать из которой сегодня было попросту невозможно.
– И что теперь? – прошептала Марина на пороге слышимости, чувствуя, как всем её нутром завладевает отчаяние.
– Фильтр забился, – Глеб смотрел на приборную панель, хищно ощетинившуюся красными маячками. – Это я виноват. Чёртово корыто, чтоб тебя!
– Может, хватит сокрушаться! – вскипела Марина, в сердцах отшвыривая ремень безопасности. – Или это и есть твоя, так сказать, передышка?!
Глеб вздрогнул, посмотрел на трясущуюся жену.
– И совсем не смешно. Думаешь, я так рад, что мы тут застряли?!
– Да мне плевать на тебя и на то, что ты думаешь! Меня больше интересует, ЧТО ТЫ СОБИРАЕШЬСЯ ПРЕДПРИНЯТЬ, ЧТОБЫ ВЫТАЩИТЬ НАС ОТСЮДА?!
В салоне сделалось нестерпимо душно. Складывалось впечатление, что содержавшийся в воздухе кислород вступил в реакцию окисления с их жаркой перепалкой, в результате чего царившая внутри машины атмосфера попросту выгорела, вместе с чувствами, эмоциями и здравым рассудком!
Марина попыталась открыть дверцу, но та не поддалась. Тогда женщина принялась буквально выдавливать пластик трясущимися пальцами, оставляя на поверхности стекла мутные разводы.
– Марина, успокойся! – крикнул Глеб. – Сейчас бензин в баке отстоится, и машина, возможно, заведётся!
– Возможно?..
– Да, возможно, – терпеливо повторил Глеб, продолжая смотреть прямо перед собой. – Просто забился фильтр, и бензонасос не может прокачивать бензин из бака в двигатель...
– Так сделай, чтобы мог! Ты ведь мужчина!
– Да, я мужчина. И нет, я не могу ничего сделать. Мы можем только ждать.
Марина отвернулась от неподатливой дверцы, с мольбой посмотрела на мужа.
– Я тебя прошу, слышишь?.. Как самого дорогого человека прошу!..
Глеб глянул в ответ и увидел, что жена плачет.
– Марина...
– Поменяй этот чёртов фильтр! Выкинь его совсем! Сделай хоть что-нибудь! – Марина уже просто ревела навзрыд, как тогда, в детстве.
– Да я бы с радостью выкинул, – прошептал Глеб, – но до него не добраться, если только не перевернуть машину...
Марина поняла, что слов у неё больше нет, как нет и надежды на избавление от этого рвущегося наружу кошмара. Мерзкое слово «ожидание» завладело её стремительно затухающим сознанием, связало по рукам и ногам, принялось безжалостно топить в растёкшемся во всех направлениях молоке. Мысли беспорядочно метались в голове, но от их хаотичного движения было мало пользы. Судьба распорядилась иначе: сценарий сыгран, карты биты, сюжетные линии переплетены – осталось дождаться кульминации и страшной развязки.
«Я даже пережила сражение с собственным «я». Только непонятно, добилась ли победы, или в очередной раз проиграла, не сумев понять смысла: что есть тот голос, что командует мной и требует крови? – Марина невольно вздрогнула. – Неужели это и есть моя истинная сущность?.. Кровожадный монстр, рождённый на свет божий лишь только для того, чтобы причинять ближним боль. Калечить судьбы, пугать до изнеможения, просто вгонять в оцепенение! – Женщина глубоко вздохнула. – Нет-нет, так не может быть, ведь я всё осознала и раскаялась. Но тогда чем является это существо? Откуда оно? Чего хочет добиться, в конце-то концов, при помощи моих рук?!»
У Марины снова не было ответов, а потому теория про сыгранный сценарий попросту отпала за неимением данных.
– Значит, будем ждать, – прошептала женщина и, легко отворив дверцу, вылезла из мёртвой машины.
Глеб покорно кивнул, выключил зажигание. Задумался о чём-то своём.
(лишь бы не начались проблемы со щитком на лестничной площадке... лишь бы не было светопреставления, что он изредка устраивает!.. лишь бы Светка и Юрка держались вместе... лишь бы случилось так, как не бывало ещё никогда)
Глеб навалился на руль всем своим весом. В голове что-то щёлкнуло.
ЧУДОВИЩЕ.
1.
– Вы чего, с дуба все рухнули?! – воскликнула Светка, нерешительно отступая в сторону. – А если предки сейчас вернуться?
– Не дрейфь, подруга, – подмигнула Женя и по-хозяйски продефилировала мимо ошарашенной Светки. – Вернуться, так вернуться... Мы не гордые – свалим!
– Свалим?.. А ты хоть представляешь, что со мной будет?
Женя резко обернулась; уселась на столике в прихожей.
– Ну не убьют же, во всяком случае, – она широко улыбнулась, демонстрируя ровные зубки.
Только сейчас Светка заметила, что подруга накрашена сильнее обычного; а прикид и вовсе можно охарактеризовать одной-единственной фразой: «я у мамы хулиганка».
– Ты где эту гадость намыла? – брезгливо поинтересовалась Светка, мысленно представляя, ЧТО за подобное откровение СДЕЛАЛА бы с ней Марина, решись она, на свой риск и страх, последовать примеру подруги.
– Гадость?! – Женя вскочила как ужаленная и принялась разглядывать себя со всех сторон. – Да ты знаешь, сколько я за эту мини-юбку в стоке отвалила?