В Линкольнвуде гаснет свет
Шрифт:
Пирсинг в носу и лиловые пряди волос давали основание думать, что Кейли была достаточно творческой натурой, чтобы такое могло ее прельстить. Максу оставалось придумать, как закрепить свой кинематографический успех в контексте школы. Но кулак Джордана разбил все его мечты.
Если характер героя раскрывается через действие, как вбил Максу в голову его лагерный учитель, то те несколько секунд в пиццерии изменили всю его жизнь. Макс показал всем вокруг, что, столкнувшись с физической атакой, не будет защищать себя, а позорно сбежит. То, что в жертву его
И неважно, что Кейли, скорее всего, даже не слышала о произошедшем или что болтун Грейсон прекратил дразнить Макса через пару дней. Макс понял, что является трусом, и этот факт настолько пошатнул его самооценку, что ему казалось, будто единственным способом вернуть себе духовное и социальное здоровье было надрать Джордану задницу.
Изучение Ютуба выявило лучший способ уничтожения более крупного противника: удар ребром ладони по нервным окончаниям у основания шеи, если его правильно воспроизвести (полный поворот бедер, вес двигается вперед, плечи горизонтально), буквально поставит Джордана на колени. Оставалось понять, как спровоцировать вторую драку. Макс не мог ударить без предупреждения – ютуберы в один голос утверждали, что так поступают только задиры и хулиганы. Так что первый удар, пускай даже словесный, должен был нанести Джордан. Легче сказать, чем сделать, особенно если учесть, что Джордан предпочитал Макса не замечать. Чтобы разборки состоялись, нужен был творческий подход.
Если и было у Макса качество, в которое он все еще верил, так это хорошее воображение. Отколовшись от Дэнниса и Энди, Макс направил велосипед через толпу, представил перед собой своего противника и принялся придумывать всевозможные реплики.
Йоу, Джордан! У нас с тобой незавершенные дела.
Так, Джордан. Я заметил, что ты до сих пор не извинился передо мной.
Эй, Джордан! Помнишь наш разговор в пиццерии пару недель назад? Пришла пора его закончить.
Ничего из этого не казалось подходящим. Но со временем он что-нибудь придумает. Макс оставил велосипед на стоянке и влился в толпу ребят, спешащих в школу.
Было восемь часов двадцать семь минут.
Джен
С тех пор как Хлоя захлопнула за собой дверь, в доме было тихо. Джен сидела, согнувшись над кухонным столом и обнимая себя руками. Невидящий взгляд уставился в черный экран ноутбука.
Рано или поздно ей придется его включить, открыть Гугл Док и разобраться, что такого она написала прошлой ночью, что так разозлило ее дочь.
Смутно Джен помнила, как прочитала сочинение Хлои и закатила глаза. Но почему она села его читать? Вроде бы она заходила в Интернет только для того, чтобы посмотреть свитера в «Эверлейн».
Наверно, она заметила уведомление от Гугл Док и перешла по нему. А потом, по всей видимости, оставила парочку комментариев.
Не
Или нет? Я что, купила вчера свитера?
Боже, голова болит.
Джен провела пальцем по тачпаду, чтобы загорелся экран, и проверила входящие, убеждаясь в отсутствии чеков на покупку. Потом она встала, прошлепала к раковине, включила кран и оставила воду литься, пока ходила за стаканом. Наполнив его до краев, Джен выпила почти всю жидкость и вдруг резко остановилась – желудок пригрозил вывернуться наизнанку.
Надо это прекращать.
Она наполнила стакан наполовину и снова села за стол к ноутбуку.
На рабочем столе у нее стояла фотография, сделанная во время поездки в Нантакет в конце лета. Четверо Альтманов, устроившись на пирсе, улыбаются. Огромные солнечные очки, которые Макс наотрез отказывался снимать, выглядели глуповато, но вот его улыбка, на других семейных фото казавшаяся вымученной, здесь сияла искренностью. Джен не в первый раз задумалась, можно ли использовать эту фотографию на рождественских открытках.
Потом Джен перевела взгляд на Хлою и вспомнила, чем занималась.
Черт!
Насколько все плохо?
Джен открыла браузер, несколько секунд смотрела на вкладку Гугл Докс, а потом струсила и щелкнула на «Нью-Йорк Таймс». Рассеяно полистала главную страницу и только на четвертом заголовке поняла, что уже читала все эти статьи.
Тогда она открыла прогноз погоды. Следующие несколько дней около пятнадцати градусов и солнечно, в четверг – ливни. Остатки урагана, перемещающегося с залива.
Просто возьми и посмотри.
Джен открыла Гугл Докс и выбрала «Доп. эссе в Дартмут 3» вверху списка.
На полях было всего два комментария. Первый – от Джен, написанный в понедельник вечером, в одиннадцать часов четырнадцать минут:
НЕЕЕЕЕЕТ НЕЛЬЗЯ ПИСАТЬ «Я ПРИНЯЛА ПОРАЖЕНИЕ» твой бренд ПОЭТ ВОИН ты звучишь как лузер если не можешь сделать из этого победу выкинь все и напиши как раньше у тебя было плохо с математикой
Ниже был сегодняшний ответ от Хлои, в семь часов двадцать семь минут:
И я тоже тебя люблю мам
Черт!
О чем я вообще думала?
Ну, она правда звучала как лузер.
Но е-мое, не надо это ПИСАТЬ.
Какое-то время Джен смотрела на комментарии. Она пыталась изменить свою оценку ситуации.
Все не так плохо. Хлоя слишком остро отреагировала.
Но тупая боль в животе утверждала обратное. Эмоциональное похмелье усиливало похмелье физическое.