В львиной шкуре 2
Шрифт:
— И какое?
— Работать не него.
— На него? — удивился Гладков, — не на Империю?
— В некоторых ситуациях не стоит подставлять своё государство, а то получится, что мы официально поддерживаем всяких пиратов. Наш адмирал выступил, как частное лицо. Он пообещал Шерифу предоставить достойный корабль, обмундирование, оружие, кой-какие товары, а тот со своими подельниками станет выполнять его поручения.
— А много в плен человек-то попало?
— Пятьдесят шесть, не считая самого капитана. Невольники в трюме уныли совсем, а тут их выводят на палубу, снимают верёвки, обнимают, Костя произносит пламенную речь, что якобы негоже православному брату христианину держать
— Хех! Теперь ищи их свищи! — хмыкнул Гладков.
— Илья Тимофеевич, не думаешь же ты, что Константин из ума выжил и просто так решил деньги на ветер выкинуть? — пожурил Бурков министра здравоохранения. — Кроме клятвы на Коране, адмирал взял со всех расписки, в которых описаны грешки каждого. Всё чётко, подробно, с указанием мест, дат, с подписями или отпечатками пальцев. Так что досье с фотографиями на этих гавриков имеется. Опять же, им тоже не резон хвалится своим поражением. Да и страх перед нашими пушками играет не последнюю роль. А Костя вообще предложил капитану, чтобы тот со своей командой основал посёлок в удобной морской бухте и развивал его понемногу. Торговлю бы наладил нашими товарами, теми же специями и пряностями. Короче, сплошные выгоды. А то, что придётся делать набеги, так им не привыкать. Свободу отрабатывать надо. Но это уже будут не бандитские нападения, а более-менее спланированные операции.
— А чего бы алжирцев сюда не привезти? Люди-то нужны…
— Негров у нас и своих хватает, — ответил Черныш вместо Буркова. — Попросят убежище, тогда можно. А сейчас нам выгодно иметь в Средиземном море зависимую от нас силу. К тому же в Алжире много полезных ископаемых. Пусть загоняют своих рабов в шахты и добывают их. Будут рассчитываться ими за наши товары. Вот так вот.
— Понятно.
— И ещё… Не стоит посвящать наших женщин во все эти тонкости. А то слишком много ненужных мыслей появится. Им и без этого проблем хватает, — сказал император, окинув взглядом присутствующих и, дождавшись утвердительных кивков, хлопнул обеими ладонями по столу, — а на сегодня все можете быть свободны. Артём Николаевич, а ты останься.
Глава 3. Месть
Чувства, ах, эти чувства!!! Они будоражат память стариков и возвращают их лицам мечтательные улыбки. Они заставляют живущих в браке людей бросать свои семьи. Они превращают влюблённую женщину в послушную рабыню, а юношу толкают на безумные поступки…
Али Юсуф, бывший ученик медника, а ныне шрамана (странствующий монах), шёл по оживлённым улицам Раджамундри. Находился этот славный город на западной оконечности Индии, недалеко от побережья Бенгальского залива. Ради того, чтобы попасть сюда, пришлось Юсуфу пересечь все земли султаната. Два месяца длилось путешествие. Цель, ради которой он тут оказался, надев на себя чужую личину, тарафдар (наместник) Малик Хасан. А началось всё четыре месяца назад…
Али Юсуф по приказу своего мастера, который к тому же приходился ему дальним родственником, лудил медную чашу, когда возле их мастерской остановились четыре мускулистых невольника, несущие крытый дорогими материями паланкин и поставили его на землю. И вот, шторы паланкина раздвинулись, и оттуда вышла удивительной красоты молодая девушка, грациозную фигуру которой обвивали яркие материи тончайшей выделки. В её чувственных коралловых губах скрывалась мягкая улыбка, а больше карие глаза светились нежностью и любопытством. Мастер Абдуль Кашум, как только увидел потенциально богатого покупателя, начал
— Кто это? — сипловатым от волнения голосом спросил он, когда уносимые рабами носилки скрылись за углом.
— У Великого шаха много славных кшатриев (воины), которые подчинили себе не один город. А, как известно, победитель забирает лучшее, — глубокомысленно изрёк медник.
— Значит, это наложница кого-то из военачальников, что остановились в нашем городе? — логично рассудил юноша.
— Да.
— И что ей было нужно?
— Какой-то странный сосуд… Правда, она принесла подробный рисунок, где всё описано. Думаю, нам не составит труда его изготовить…
Неделю мастер и Юсуф делали необычный формы сосуд. За это время прекрасная заказчица ещё пару раз навещала их мастерскую, чтобы узнать, как продвигается работа? Каждый раз, встречаясь с ней глазами, юноша впадал в непонятное оцепенение и забывал обо всём на свете. В третий раз вместо девушки пришёл раб. Работа уже была закончена, осталось только показать её и получить деньги. Мастеру в этот день нездоровилось, поэтому Юсуфу пришлось одному нести довольно увесистый сосуд к дому заказчика.
Следуя по улицам за рабом, Юсуф очутился в районе порта. Здесь они зашли в двери небольшого каменного двухэтажного дома. Юношу провели по узким сумрачным коридорам в какое-то странное помещение, которое напоминало одновременно и кузницу и прачечную. Везде стояли разнообразные сосуды, совмещённые между собой трубками, и чаны. Под некоторыми горел огонь, а находящаяся в них жидкость издавала загадочные булькающие звуки.
— Принёс? — услышал Юсуф слева от себя неприятный дребезжащий голос и повернулся в ту сторону.
Худой старик, с редкими выцветшими на голове волосами, буравил его маленькими, колючими глазёнками. Юноша с некоторым сожалением протянул готовый сосуд. Он вновь мечтал увидеть прекрасную незнакомку, а тут… Старик долго и придирчиво осматривал полученное изделие. В конце концов покачал головой, словно сожалея о том, что не нашёл в работе изъяна. Нехотя отсчитал оговорённую сумму, после чего сделал жест рукой, как бы поторапливая Юсуфа удалиться. Тут же появился раб и повёл его на выход. Выйдя на улицу, юноша отошёл немного от негостеприимного дома и стал рассматривать строение более внимательно. Ему как-то не верилось, что загадочная красавица может проживать в этом невзрачном здании. Постояв некоторое время, и так ничего не решив, Юсуф уже подумывал отправиться обратно в мастерскую, как вдруг почувствовал чьё-то требовательное похлопывание по своему плечу. Обернувшись, он увидел чернокожую рабыню довольно полного телосложения.
— Чего тебе? — спросил юноша удивлённо.
Не говоря ни слова, рабыня вложила в его ладонь сложенный листочек бумаги и гордо удалилась, неся на сгибе левой руки плетёную корзину, наполненную свежими овощами. В недоумении развернув листок, Юсуф прочитал написанное на персидском языке послание. "Славный юноша, надеюсь, ты запомнили дом, в котором побывал сегодня? Завтра вечером, как только солнце коснётся моря, жду тебя у его дверей". Ни подписи, ни прочих указаний на то, кому принадлежит записка, не было. Здраво рассудив, что послание не от рабыни (разве учат прислугу грамоте?), Юсуф, с гулко бьющимся от волнения сердцем, подумал о прекрасной незнакомке.