В львиной шкуре 2
Шрифт:
Олег Быстров стоял на палубе флагмана и глядел вслед уходящей армии. Повернув голову направо, он увидел Али Юсуфа. Тот с печальным лицом взирал на Раджамундри.
— Юноша, я вижу печать грусти на твоём лице, — обратился к нему Олег.
— Ты прав, раджа. Вид города вызывает у меня грусть и сожаление. Ещё совсем недавно он притягивал к себе взоры своей красотой и величием древних храмов. Ныне всё это превратилось в прах.
— Зато сохранилось в твоём сердце, — улыбнулся капитан. — И пока ты жив, в твоих силах вновь
— В моих силах? — удивился Юсуф.
— Конечно. Люди помнят тех, кто создаёт, а не разрушает.
— Но что могу я, обыкновенный матрос?
— Стань не обыкновенным.
— Не обыкновенным? — изумлённо поглядел Юсуф на Олега. — Но как? Разве я брахман?
— Разве только брахманы становятся великими? — усмехнулся капитан. — Для начала тебе нужно учиться…
— Где и на кого? — не переставал удивляться юноша.
— Есть такая страна, ЮАР. Там ты бы мог приобрести многие знания.
— И как туда попасть?
— Если ты действительно решил сделать в жизни что-то великое, то я помогу тебе добраться дотуда….
— Я не знаю, — растерялся юноша, — мне нужно подумать.
— Думай. У тебя есть время до того, как мы вернёмся в Гоа.
— Хорошо, раджа.
Вскоре флагман возвратился в Какинаду. Там Олег забрал оставленных солдат, вручив город новому князю. Перед убытием капитан провёл несколько важных встреч с местными купцами, с которыми договорился, что они расширят торговлю и станут привозить морским путём из Бенгалии в Гоа чай, джут, сахарный тростник, млечный сок фикуса каучуконосного и кашмирских коз, а также семена китайской крапивы (рами). Потом всё будет переправляться в ЮАР, которая испытывала дефицит в этих товарах.
Глава 9. Политика
Великий Московский князь сидел на невысоком кресле, немного подавшись вперёд. Фёдор Васильевич Курицын стоял перед ним и держал в руках развёрнутый портрет.
— Значит, это их император? — спросил Иван III, внимательно разглядывая картину.
— Истинно так, Государь.
— И что слышно о нём?
— Сорока лет от роду. Вдовец. Хочет жену из наших земель. Главное, чтобы волосы у неё были белокурые и глаза небесного цвета. Посол сказал, что это обязательные условия.
— Ишь ты! — усмехнулся князь.
— Ага, — угодливо растянул улыбку дьяк.
— Что ещё? — спросил Иван Васильевич, делая дьяку жест рукой убрать портрет.
— Дружит с Бахманидским шахом Мухаммадом III, что правит в индийских землях. Войско ему в помощь посылал, а вот породниться с ним не захотел.
— Отчего же? — вскинул бровь Иван III.
— Так в Индии одни бесермены (мусульмане) да идолопоклонники живут.
— Чего же тогда дружит с ними?
— Торговля очень выгодная, поэтому и дружит.
— Понятно, — хмыкнул Иван III, обнажая кривую улыбку. — А мне что предлагает?
— Много чего, Государь. Но главное —
— Даже так! — удивился князь. — И какой ему с этого интерес?
— Посол сетовал на то, что латиняне и бесермены силу слишком большую набирать начали, земли обширные под себя подгребают. Коли на Руси не будет единого правителя, то сомнут её, как былинку малую копыта басурманских орд. И ещё присказку чудную сказал: "Кто не хочет кормить своё войско, будет кормить чужое".
— Хорошая присказка, — сжав губы, покачал головой Великий князь. — А что за земли упоминал посол?
— Мне не сказывал. Но говорил про карту, которую покажет только тебе. А уж ты, Государь, сам всё увидишь. Дескать, так велел ему император.
— А про дары узнал? — решил сменить тему разговора Иван III.
— Вот список, — раскрыл Курицын папку, которую презентовал ему Башлыков.
— И чего там?
Дьяк, водя пальцем по бумаге, принялся перечислять всё, что было написано, бросая время от времени внимательный взгляд на Великого князя, стараясь отследить его реакцию.
— Половина названий мне совершенно неизвестна, — нахмурил брови Иван III, когда Курицын всё озвучил.
— Государь, я тебе потом всё обскажу. Поверь, дары очень ценные.
— Увидим, — махнул князь рукой. — Что ещё хотел посол?
— Говорил, что если договоримся о торговле, то помогут крепость и порт построить.
— Какую крепость? Какой порт? — недоумённо поглядел князь.
Дьяк подробно передал слова Константина о торговле морским путём, о Студёном море, о землях в Заволочье (север Руси) и о флоте Швеции, Норвегии, Дании, а так же других стран.
— В Европе, Государь, флот очень силён, — вещал Курицын, — на корабли устанавливают грозные пищали, которые могут ядра за версту кидать. Многие державы в основном с морского разбоя кормятся…
— Слышал, слышал, — кивнул Иван Васильевич.
Намедни случилась у него долгая беседа с княгиней, которая сама неоднократно встречалась с послом. Отзывалась о нём хорошо, а так же ратовала за дружбу с Южной Империей, ибо держава сильная, богатая и многие знания имеет.
— Опять же, нам выгода, — продолжал Курицын, — если русичи научат суда делать, как у них, со всем миром торговать сможем. Земли египетские очень богаты, за наш лес золотом платить будут…
— И что посол просит взамен? — прищурился князь.
— Просит в Москве место под своё подворье, а на реке Емца земли для строительства завода…
— Какого завода? — тут же спросил князь, услышав новое слово.
— Завод — это мастерские такие, только очень большие.
— И для чего ему э-э… завод на Емце?
— Чтобы цемент делать.
— Что за птица такая? — снова удивился Иван III.
— Цемент — это вещество, из которого камень крепкий получается, как раз для строительства крепости очень нужный.