В любви дозволено все

Детли Элис

Чем мог помочь Фрэнк своей пленнице, чтобы та почувствовала себя несколько вольнее, в чем, видимо, нуждалась?.. Проклятая погода осложняла положение. Фрэнк тоже вынужден был почти все время сидеть внизу. Как тяжело находиться в замкнутом пространстве, когда стараешься лишний раз не попасться кому-то на глаза! Приходилось постоянно напоминать себе об этом — ради Сьюзен и ради себя самого.

Однажды он уже почти довел ее до грани катастрофы. И сейчас, когда они, отрезанные от всего мира, заперты вдвоем на этом тесном суденышке, Уайлдер боялся не совладать с

собой, если окажется в опасной близости от нее. После того, что она пережила, Сьюзен легко уязвима, и он никогда не простил бы себе этого. Все может закончиться тем, что она на всю жизнь возненавидит Фрэнка. А он будет проклинать себя.

Конечно, ему ничего не стоит заставить Сьюзен слепо повиноваться его воле, но разве этого он так страстно желает? И тем не менее, если придется хоть год ждать окончания процесса по делу Трейдера, он, Уайлдер, всем чертям назло, заставит себя быть с ней предельно сдержанным. И ни при каких обстоятельствах больше не посадит ее себе на колени.

Фрэнк облегченно вздохнул, когда в среду утром не застал Сьюзен в ее привычной позе: застывшей как изваяние, со взглядом, устремленным в одну точку. Она приняла душ, переменила одежду и даже причесалась. Когда Фрэнк заглянул к ней перед обедом, она читала. Потом, ближе к концу дня, занималась рисованием. Правда, Сьюзен все еще чуралась его общества, избегала встречаться с ним взглядом, но Уайлдер тешил себя надеждой, что вскоре ее снова потянет к нему. Для начала она закатит грандиозную сцену, и Фрэнку уже представлялось, как он будет радоваться любому ее выпаду.

Четверг обещал быть погожим и ясным. Уайлдер возблагодарил судьбу. Все акты покаяния, намеченные ранее, он уже осуществил. Сегодня он собирался отвести душу и немного развлечь Сьюзен, независимо от того, будет она в настроении или нет.

Когда утром она пришла на чашку кофе, Уайлдер развернул навигационную карту, расстелил ее на стойке и повернулся к Сьюзен.

— Сегодня мы походим под парусом. На север вдоль острова Шэн, затем к острову Джилли.

— Хорошо.

Взяв обеими руками горячую чашку, от которой шел пар, Сьюзен прошла мимо, даже не взглянув на Уайлдера и его карту.

Он с трудом удержался от проклятий, шагнул за ней следом и схватил за руку.

— Снимаемся с якоря через тридцать минут. Будьте на палубе в полной готовности или я сам приду за вами.

— Что вы сказали? — Сьюзен вскинула голову, впервые за долгое время глядя на него в упор. В ее глазах он прочел настороженность.

— Сегодня мы походим под парусами, — повторил Фрэнк ровным голосом.

— Но я бы предпочла остаться здесь.

— Неужто вы еще не насиделись в каюте, сокрушаясь о своей горькой участи? Поверьте, вам необходим свежий воздух и солнце, и я непременно обеспечу вам и то и другое. Во что бы то ни стало, — добавил Уайлдер тоном, не допускающим возражений.

В темных глазах Сьюзен вдруг вспыхнуло бешенство, но она тут же отвернулась и безразлично пожала плечами. Отповеди, на которую рассчитывал Фрэнк, так и не последовало.

— Как скажете, — невозмутимо ответила Сьюзен.

—

Я больше не желаю слышать этих слов. Если бы вы говорили искренне…

— Скорее на экваторе ударят морозы, Уайлдер, — буркнула она, захлопнув дверь каюты у него перед самым носом.

— С возвращением, миссис Ранделл! Мне вас очень недоставало, — весело произнес тот и направился в рубку.

Сьюзен вскоре присоединилась к своему тюремщику, как было приказано. Она надела свитер, рубашку и джинсы, сверху — ветровку, на ноги — палубные башмаки. Волосы спрятала под сине-красный платок.

Не скрывая своего негодования, Сьюзен уселась на скамью, демонстративно сложив руки на груди. Она продолжала упорно не замечать Уайлдера, пока тот поднимал якорь и заводил двигатель.

«Утренняя звезда» медленно поплыла к выходу из бухты. Фрэнк открыл шкафчик, достал пару рукавиц и бросил их Сьюзен на колени.

— Можете поработать с кливером, когда поднимем парус.

— А если я не знаю, как это делается? — с вызовом спросила она, натягивая рукавицу.

— Я научу.

— Чего ради? Вы же натренировались управлять яхтой в одиночку. — Сьюзен стрельнула глазами и гордо вздернула подбородок. Она была явно довольна собой.

— Плывем-то мы вместе, не забывайте этого.

Не в силах сдержаться, он улыбнулся Сьюзен во весь рот.

— Забудешь тут!

Словно не заметив его улыбки, Сьюзен отвернулась и засмотрелась на море.

При выходе из залива о яхту ударилась высокая волна, окатив палубу веером брызг. Сьюзен встала, легко преодолевая качку, вышла из рубки и закрыла люк сходного трапа. Затем принялась отпускать фалы, которыми аккуратно сложенный главный парус был привязан к гику.

— Вы сами поднимете главный или мне сделать это? — спросила Сьюзен.

— Разве вы умеете?

— А как вы думали?

Она взобралась на крышу рубки и освободила последние канаты.

— Я думаю, о парусном спорте вам известно несколько больше, чем вы хотите показать.

— Да не может быть! — Сьюзен возвратилась в рубку, обернула фал вокруг ворота и начала поднимать парус. — Хотите проверить свою теорию, передав мне штурвал? — поинтересовалась она, повернувшись к Уайлдеру. В глазах у нее заиграл задорный огонек.

— А вы уже прикинули, как хватить меня гиком по голове, когда я зазеваюсь? — Он снова широко улыбнулся, покачал головой.

— Думаете, я пойду на это? — невинным голоском спросила Сьюзен. Затем, оборотившись, чтобы взять фал, она, в свою очередь, скомандовала:

— Черт возьми, Уайлдер! Выходите на ветер и приводите парус, иначе мне его никогда не поднять.

Они оставались в открытом море почти до вечера, заставляя «Утреннюю звезду» показывать свои лучшие качества. Действовали они так слаженно, словно плавали вместе годами, а не каких-нибудь несколько часов. Судья Фэллоуз ничуть не преувеличивал — а теперь и Уайлдер смог убедиться воочию, — Сьюзен действительно оказалась заправским мореходом. Но он никак не ожидал, что она с такой готовностью сразу подключится к управлению яхтой в море.